– Что я вам скажу, инорита, – важно заявил
целитель по окончании. – Месяца два назад у вас в голове что-то
стерли. Это точно.
Я почувствовала неимоверное облегчение – если
Дитрих про это сказал правду, наверное, и все остальное не столь
страшно. Но с другой стороны, ему никаких артефактов не
понадобилось для того, чтобы определить чужое вмешательство.
Подозрения зашевелились с новой силой.
– Восстановить можно?
– Не знаю, – он беззвучно зашевелил губами,
словно что-то подсчитывая. Надеюсь, не мои деньги, которые собрался
с меня выручить. – Должен предупредить, что это дорогостоящая
процедура, и гарантий я дать не могу. Стирание грубое, чистой силой
давили, после такого иной раз зацепиться не за что.
– То есть тех денег, что я уже заплатила,
недостаточно? – невольно возмутилась я. – Фактически вы просто
подтвердили то, что я и без этого знала.
– Так вы и платили только за ментальное
обследование! – Его возмущение было таким искренним, словно я
пыталась вытащить деньги из его кассы. – Его вам не во всяком
целительском центре сделают!
– Да и вы сделали только с применением
артефактов, – язвительно заметила я.
– Вот именно. Дорогостоящих артефактов, –
подчеркнул он. – И взял с вас деньги фактически за их
использование, не больше. Можно сказать, мою работу вы получили
бесплатно.
– Ничего я не получила.
– Как это? А подтверждение ваших подозрений?
Могу заключение дать для Сыска, – предложил он, посмотрел на мое
насупленное лицо, наступил на горло собственной жадности и добавил:
– Бесплатно.
– Давайте ваше заключение, – согласилась я, –
если больше ничего сделать не можете.
– Я могу, – гордо ответил он, – но только то,
за что мне заплатили. Благотворительностью королевские целители
занимаются, за что им корона платит. Будете оплачивать попытку?
– Без гарантий, что вы что-то сделаете? Нет,
спасибо.
– Ваше право.
Он важно уселся за стол и стал писать
заключение. С нежеланием писать – буквы у него и на буквы похожи не
были, а уж слова из них составить было совсем невозможно.
– А попонятней вы писать можете?