Я был вынужден отступать раз за разом. Взяв свой меч за рукоять
обеими руками, я как мог отводил эти тычки, понимая, что у меня нет
никакой возможности для контратаки.
Каждый раз, когда наши клинки сталкивались, в месте столкновения
загоралось белоснежное пламя, и от этих вспышек у меня уже рябило в
глазах. Мар не мог мне помочь — он продолжал удерживать вход,
буквально танцевал, крутясь юлой и отбиваясь сразу от троих
умертвий.
Соня помогала, но её помощь не могла меня спасти. Чудо, которым
она отогнала мертвячью энергию, всё ещё действовало. Девушка
осталась по левую руку от меня, и одного взгляда в ту сторону
хватило, чтобы понять, что жрица находится на пике своих
возможностей. Она стояла сложив руки на груди и словно вела
какую-то свою, отдельную схватку. Два света, потусторонний серый и
слепящий белый, боролись за наши души, то отступая, то схватываясь
вновь. Девушка сияла, и когда схватка пронесла меня мимо, я понял,
что её свет замедляет нежить. Но даже так мой противник был слишком
силён...
— Идущий будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и
окружён клетью своего разума.
Удары слились в бесконечную череду вспышек. Белое пламя обожгло
чужой клинок и языками пламени поселилось на его ржавом лезвии.
— Идущий будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и
окружён клетью своего разума.
Теперь я видел, что колющие удары не случайны и вовсе не просты.
Интерфейс заработал как надо, ИскИн проанализировал ситуацию и
подсветил систему. Левый бок, живот, снова левый бок, лицо и так по
кругу. Одна и та же комбинация, но очень быстро —
лязг-лязг-лязг!
— Идущий будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и
окружён клетью своего разума.
Он же, мой ИскИн, управляющий биотическим блоком, предупредил
меня о возможности резкой смены ударов. Дал понять, что вязь этих
тычков ловушка и захлопнется она тогда, когда мёртвый рыцарь
нанесёт какой-то нестандартный и непривычный удар.
Я сжал зубы, сосредоточился и терпел, ожидая своего шанса.
Молитва концентрации беззвучно громыхала внутри моего разума, не
допуская посторонних мыслей. Ни страха, ни тревог не осталось.
Единственное чего я не предусмотрел, так это выложенного из
камней бортика колодца прямо за моей спиной, на половину метра
возвышающегося над полом...
Ржавый клинок взлетел вверх, чтобы в следующую секунду
обрушиться смертельным рубящим ударом. Он был умён, этот мёртвый
латник, не знаю насколько, но явно достаточно для того, чтобы
загнать меня в ловушку.