Мой дед был бродячим торговцем, и отец его практически не видел. Он скончался от чахотки, когда отцу было семь лет. В завещании дед назначил четырех опекунов, которые должны были распоряжаться делами его сына. Однако они спустя рукава подходили к выполнению своих обязанностей, и в результате учился мой отец урывками и бессистемно.
– Один из опекунов особенно негодовал. Он хотел добиться от меня полного повиновения, так же как и тот преподаватель. А я на это был не согласен. И я убежал. К матери я возвращаться не мог – она бы просто вернула меня опекунам. Так что я взял в долг небольшую сумму денег у друга нашей семьи, который сочувствовал моему отчаянному положению. Какое-то время мыкался по фермам в Уэльсе, но, когда мой и без того скромный капитал почти иссяк, я решил попытать счастья здесь, в Лондоне. Это решение меня едва не погубило.
Ветер прекратился, и туман снова заволакивал улицы, так что видимость ограничивалась одним кварталом. Заметно похолодало, и я порадовалась, что надела теплое пальто.
Отец шел по Оксфорд-стрит, смотрел на закрытые двери и окна с опущенными жалюзи, и у меня создавалось впечатление, будто он в свое время очень хорошо знал все эти магазины.
– Денег у меня было столько, что я мог себе позволить питаться только раз в день: чай и хлеб с маслом. Но скоро денег не осталось даже на такую скромную еду. Я просил милостыню, но в Лондоне и без меня было полным-полно попрошаек. Не знаю, что бы скорее убило меня, голод или непогода, если бы не помощь одного человека, которому принадлежал дом на Греческой улице. Это недалеко отсюда. Он занимался тем, что давал людям ссуды, но, помимо легального дохода, был у него и нелегальный. Звали его Брунелл, но сам он именовал себя еще и Брауном. Был он известен и под другими именами – все для того, чтобы его не смогли вычислить неприятели. Каждую ночь он проводил в разных местах, в разных частях Лондона. По утрам он приходил в дом на Греческой улице, а вечером исчезал в неизвестном направлении. Дом выглядел настолько необитаемым, что хозяин опасался взломщиков. И вот, когда я явился к нему, надеясь занять немного деньжат, чем-то я ему приглянулся, и он предложил сделку. Мне дозволялось ночевать в доме, но в случае, если кто-то попытается в него проникнуть, я должен был поднять шум и спугнуть грабителей.