– В этот раз – нет. У нас в семье свадьба.
Свадьба. Слово, даже произнесенное с чудесным акцентом Ника, тенью легло на Дарси, напомнив о неслучившемся «я согласна».
– Но вы же собирались улететь сегодня.
– Я бы вернулся. Церемония намечается через две недели.
Она удивилась:
– Так это только через две недели, но вы все равно остаетесь?
– От меня этого ждут, – коротко ответил он.
Дарси уловила легкий холодок в его голосе. Что ж, понятно почему. Ей-то было известно все о семейных ожиданиях. Три сестры, две старшие, одна младшая, все трое счастливы замужем и заняты продолжением рода человеческого, который конечно же зачахнет без их потомства.
А вот Дарси весной стукнул тридцатник. Все, что осталось от ее свадебных надежд, – это гора подарков, которые нужно отослать обратно, когда она вернется домой.
Она невольно застонала. Ник удивленно взглянул на нее, и она пояснила:
– Понимаю вашу боль. Моей семье тоже в некотором роде сложно угодить. Так чья же свадьба?
– Моего брата Петроса.
– То есть он живет здесь.
– Да, как и вся моя семья.
Интересно. При этом Ник обосновался за Атлантическим океаном.
– Кому-то мамочкина юбка не нужна, – прошептала она.
– Что?
– Ничего, так. Вы близки с братом?
– Когда-то были.
Он сжал губы в линию, словно повесил замок на свое молчание. Дарси показалось, что за этой фразой кроется целая история, о которой он не желает говорить. Но она обуздала свое любопытство и изменила тему. Так что они немного поболтали о политике, а тут показался и отель.
Двухэтажное приземистое здание выглядело так, словно в него угодил снаряд. Некоторые античные развалины и то целее. Зато на фасаде красовалась табличка, сообщавшая на греческом и английском о ремонтных работах на территории отеля. Оглядевшись, Дарси поняла, что территория вокруг «Сантора» под стать ему самому. Ресторан неподалеку тоже доверия не внушал. Несмотря на сильнейшее чувство голода, Дарси не хотелось даже приближаться к нему. На пороге стояли двое мужчин, они курили сигареты и передавали друг другу бутылку ликера.
Дарси почувствовала, как к ней возвращается истерическое состояние.
– Нет, Руфус был не так уж плох, – пробормотала она.
Ник сдвинул брови:
– Ваш кот?
– Больше не мой. Я думала, скатертью ему дорога после того, что он сделал с моим любимым шелковым платьем. Но теперь…