– Не обращай внимания, – советовал Бен, которого ужимки Бесси даже забавляли. – Скоро ей надоест.
Поняв, что ее не ругают, и успокоившись, Бесси перешла к открытой критике.
Как-то, выйдя на кухню, я увидела, что она смотрит на стоящие в раковине винные бокалы и скорбно качает головой.
– Не могу, миссис, – сказала она, увидев меня.
Я запрещала ей звать себя миссис и предлагала другие варианты, но Бесси сама решила, как ко мне обращаться. Бена она всегда именовала инспектором и обращалась к нему соответственно.
– Почему, Бесси, ты не можешь вымыть эти бокалы? – спросила я.
– Я могу мыть кастрюли и блюда, – ответила Бесси, – но не сосуды, в которых были спиртные напитки. Если я их вымою, я тем самым буду поощрять вас и инспектора Росса к плохому делу.
Мне хотелось закричать: «Ерунда! Ну-ка, сейчас же вымой посуду!» Но мне – редкий случай! – удалось не брякнуть первое, что пришло в голову. У меня возник план получше.
– Все понятно, Бесси. Что ж, наверное, в самом деле будет лучше, если бокалы ты аккуратно уберешь. Я сама их помою. Их подарила нам на свадьбу тетя Парри; мне бы не хотелось, чтобы они разбились.
Бесси смотрела на меня разинув рот. В кои-то веки она не нашла что ответить. Я убрала бокалы, оскорбляющие ее нравственность. Бесси стала со звоном и грохотом мыть посуду, но не произносила ни слова. Правда, потом она какое-то время спрашивала:
– Миссис, вы уверены, что я могу вымыть эту тарелку? Я ведь могу ее разбить!
Спрашивая, она смотрела на меня с невинным видом, но тот раунд я выиграла, и она это понимала.
В тот день, когда сгустился туман, к ужину у нас были свиные отбивные, и я, спустившись в кухню, вдруг обнаружила, что у нас нет яблок для соуса, который я собиралась приготовить к отбивным.
– Бесси, в вазе было два яблока. Куда они подевались?
– Утром инспектор, уходя на работу, положил их в карман.
– Но ведь это были кислые яблоки, для запекания!
– Я ему говорила, – безмятежно ответила Бесси. – А он все равно взял. Представляю, как у него от них разболится брюхо. Если хотите, я сбегаю к зеленщику и куп лю еще яблок.
– Бесси, надо говорить «живот», а не «брюхо», – машинально поправила я и задумалась. Туман, который начал подниматься еще днем, стал по-настоящему гус тым, как гороховый суп.
– Это недалеко, – уговаривала Бесси. – Дорогу я знаю. И все время буду идти, держась за стену.