Женщина в окне поморщилась так, как будто от Анники дурно пахло.
– Это даже не обсуждается, – сказала она.
Анника судорожно сглотнула.
– Я помню наизусть номер своего счета, – торопливо сказала она. – Я точно знаю, сколько денег на моем счете. У меня есть телефонный доступ, я помню все коды…
Она подняла мобильный телефон и показала его кассиру, дружелюбно при этом улыбаясь.
– Мне очень жаль, – сухо произнесла женщина, – но я вынуждена попросить вас отойти от окна.
Аннику захлестнула волна добела раскаленной ярости.
– Послушай, – прошипела она, – чьи это деньги – мои или твои?
Оператор вскинула брови и нажала кнопку вызова следующего клиента. Какой-то мужчина поднялся с дивана, подошел к окну и демонстративно встал рядом с Анникой.
– У меня почти три миллиона крон на разных счетах вашего поганого банка, – пожалуй, чересчур громко сказала Анника. – Я хочу забрать все, до последнего эре и закрыть счет.
Женщина в окне посмотрела на Аннику с нескрываемым презрением.
– Вы должны подтвердить свою личность, прежде чем закрывать счет, – сказала она и повернулась к мужчине, который раздраженно протиснулся к окошку.
– Но это же мои деньги! – закричала Анника.
Она повернулась и быстро пошла к двери, отметив боковым зрением, что посетители банка смотрят на нее со страхом и отвращением.
Едва не разрыдавшись, она распахнула дверь и, выскочив на улицу, побежала по Фолькунгагатан к Данвикстуллю.
«Надо успокоиться, иначе люди могут подумать, что я ограбила банк».
Анника замедлила шаг и взяла себя в руки.
Через пять минут она вошла в пиццерию.
Аннике понадобилось несколько мгновений, чтобы узнать Нину Хофман. Женщина сидела в дальнем углу ресторана и внимательно изучала меню. Без формы она была неотличима от множества других молодых стокгольмских женщин – джинсы, водолазка, распущенные по плечам светло-каштановые волосы.
– Привет, – запыхавшись, произнесла Анника и протянула руку. – Прошу прощения, я немного опоздала. Хотела снять немного денег со счета, но у меня нет никаких документов…
Она вдруг почувствовала, что сейчас разрыдается, умолкла и несколько раз глубоко вдохнула.
– Прости. Я очень благодарна тебе за то, что ты согласилась со мной встретиться, – сказала Анника, садясь за стол. – У меня сгорел дом, и я не успела ничего оттуда вынести, даже документы.