— Хорошо, согласна. — Я даже не успела договорить, как братец
схватил меня за руки и начал прыгать вокруг, пытаясь увлечь за
собой.
— Но! — боясь упустить момент, рявкнула я.
— Но, — насторожился Ким. И не зря!
— Да, есть одно но! Точнее, я бы даже сказала, что не одно, —
хитро сощурившись, продолжала я. — Ты берешь на себя половину моих
дел по дому, да так, чтобы никто, естественно, об этом не
догадался. — Я выразительно ткнула пальцем ему в грудь, радуясь
будущим выгодам от нашего сотрудничества.
— Но, Мара, — взвыл брат, — Это же бабьи дела!
— И что? — изумилась я. — Тебе же охота к этому
старикану таскаться в гору каждый день, а не мне!
— Надо мной все смеяться будут!
— Не будут, если не увидят, — не выдержав, я все-таки расплылась
в своей самой зловредной ухмылочке.
— Я тебя... я тебя... — так и не сумев придумать достойную месть
и злобно пыхтя, Ким прошагал мимо, буркнул, что согласен, и
поспешил в сторону деревни.
Я же, окрыленная столь выгодным сотрудничеством, поскакала
следом.
***
Было около шести вечера, когда двое ребятишек показались на
окраине деревни. Солнце уже позолотило ровную гладь озера,
раскаленная за день земля отдавала тепло вечернему воздуху,
наполняя его ароматами травы и теплого дерева.
Мара и Ким как ни в чем не бывало вприпрыжку шли домой.
Усталость как рукой сняло, стоило понять, что настало время ужина.
Аромат свежего хлеба, жареной рыбы и картошки буквально впитался в
разогретый солнцем воздух.
Уже почти у самого дома двойняшек окликнул их закадычный
приятель Дирк.
— Мара, Ким! — надрывно кричал парнишка, пытаясь их догнать. —
По... по... подождите меня! — задыхаясь, верещал он.
— Наверное, от самого своего дома за нами бежит, — предположил
Ким. Мара согласно кивнула.
Дирк жил на самой окраине деревни, там, где обычно селились
младшие отпрыски семьи, не имевшие права на наследство, или просто
бедные крестьяне. К отцу Дирка можно было отнести как первое, так и
второе. Младший, да еще и бедняк даже по меркам деревни. Наверное
поэтому Дирк был единственным ребенком в семье. На севере Ирэми за
естественным приростом населения следили очень строго, во многом
благодаря королевскому налогу на каждого ребенка. Государство не
желало плодить нищету, и количество детей в семье зависело от
благосостояния родителей. А вопросы с нежелательной беременностью
решала знахарка Рэйна, древняя старуха, знавшая не только как
лечить, но и как убивать...