– Да брось! Не может быть, чтобы это было так страшно!
– Тебе легко говорить, ведь не ты туда поедешь, а я… Понимаешь, – доверительным тоном добавил Хедли, – Ева велела мне сходить к врачу и попросить у него выписать мне рецепт на «Виагру». На все две недели!
– Гм-м… Уж не хочет ли она, чтобы ты компенсировал ей все те одинокие, пустые ночи, когда ты торчал на работе вместо того, чтобы возвращаться домой?
– Что-то вроде того.
– Ну и что тут такого? Конечно, тебе придется потрудиться, но я уверен – вы оба останетесь довольны.
– Спасибо за сочувствие. – Хедли снова отсалютовал ему бокалом, глотнул бурбона и спросил: – А что у тебя произошло с этой твоей Драконшей? Ну, с Хэрриет?..
Доусон рассказал о разговоре с редакторшей и о репортаже, который та велела ему написать.
– Слепые воздухоплаватели? – переспросил Хедли, и Доусон пожал плечами.
– Так-так… – Откинувшись на спинку кресла, Хедли долго и внимательно рассматривал крестника, так что тот в конце концов почувствовал себя неловко под его взглядом.
– В чем дело? – не выдержал он наконец. – Тоже хочешь сказать, мол – оброс как папуас, да?
– Мне абсолютно безразлично, что у тебя на голове, – хладнокровно парировал Хедли. – Куда больше меня заботит, что творится внутри ее. Что с тобой происходит, сынок?
– Ничего.
Хедли только бросил на него еще один взгляд. Он ждал ответа – честного ответа, и Доусон, порывисто вскочив, отошел к окну. Подняв жалюзи, он долго рассматривал ухоженную лужайку перед домом.
– Я возвращался через Лондон и разговаривал с Сарой… – проговорил он после довольно продолжительного молчания.
Дочь Гэри и Евы Сара была на несколько лет старше Доусона, однако когда он был маленьким, его родители и супруги Хедли так часто встречались и проводили вместе так много времени, что для него она стала почти как сестра. Они дружили и заботились друг о друге до тех пор, пока Сара не вышла замуж и не уехала в Лондон, где ее супруг работал в крупном международном банке.
– Вот именно – разговаривал. Сара сказала, что в Лондоне ты не задержался. Даже не повидался с ней и Джеймсом!
– В Лондоне я был проездом, сделал одну пересадку. Расписание авиарейсов не позволяло мне…
Хедли громко фыркнул. Судя по всему, этот предлог не казался ему достаточно веским, чтобы пренебречь встречей с родственниками. Доусон и сам понимал, что предлог так себе, но ничего другого он сейчас просто не смог выдумать.