Эмерсон бессильно выругался.
– Так и будем лежать здесь, пока они не перебьют нас по одному, мать его греби! – сказал он и снова что-то забубнил в рацию.
На этот раз Эмерсон получил разрешение отвечать огнем. По его команде агенты дали залп из автоматических винтовок и ручного пулемета. В течение пары минут они вели плотный огонь по окнам верхнего этажа, сумев отчасти подавить активность бандитов. Когда выстрелы из дома стали совсем редкими, Эмерсон приказал прекратить стрельбу. Никакого видимого результата их огневой натиск не дал, но за эти несколько минут раненый агент сумел наложить себе жгут и сделать перевязку, так что немного времени они выиграли. Теперь можно было подождать еще чуть-чуть.
Внезапно двери дома распахнулись, и оттуда с воплями выбежал какой-то мужчина. Он был с ног до головы покрыт кровью. В первые секунды агенты решили, что раненый бандит готов сдаться, однако это было не так. В каждой руке преступник сжимал по автомату. Отбежав от крыльца на несколько шагов, он принялся поливать укрытия агентов длинными очередями.
Это было намеренное самоубийство, и преступник не мог этого не понимать. Увы, причина, по которой он решил пожертвовать собой, стала ясна оперативникам намного позже.
Не дожидаясь команды, агенты открыли огонь по беснующемуся бандиту. Когда он упал и в ушах перестало звенеть от выстрелов, оперативники вдруг поняли, что из дома не доносится ни звука. Старый дом на опушке казался затихшим. Лишь расщепленный пулями ставень негромко поскрипывал на легком ветру.
Напряженная тишина длилась еще несколько минут, потом Эмерсон произнес:
– Я захожу. Прикройте.
С этими словами он слегка приподнялся, чтобы сменить магазин в автоматической винтовке. Хедли сделал то же самое.
– Я прикрою, – сказал он, и Эмерсон кивнул.
Остальные агенты остались на позициях, но взяли на прицел все окна. Пока Эмерсон и Хедли зигзагами бежали к крыльцу, из дома не раздалось ни единого выстрела. Но Хедли все равно было очень страшно. Обогнув распростертое на земле тело, они взбежали на крыльцо и, держа оружие наготове, прильнули к стенам по бокам от двери. Как они ни прислушивались, изнутри не доносилось ни звука. Несколько мгновений спустя Эмерсон рванул дверь и бросился в дом. Хедли – за ним. На первом этаже никого не было. Прикрывая друг друга, они двинулись по лестнице на второй этаж.