Два мальчика-близнеца трех с половиной лет красят бумагу. В самый разгар работы подменяю краски цветными мелками. Они не спрашивают, куда делись краски – с тем же энтузиазмом рисуют мелками. Они увлечены самим процессом: была белая бумага – стала цветной. Так и лепят – все равно из чего. Был ком – надавили пальцем – получилась вмятина. С другой стороны отщипнули – получился как бы след от пальцев. Страсть к переменам, к метаморфозам – вот что ими движет, а вовсе не создание картины или скульптуры.
На вопрос родителей «Что ты нарисовал (слепил)?» отвечают не задумываясь. С ходу включаются в другую, словесную игру. И свято верят: здесь огурец летает, крылатый, а тут машина в гараже. Еще интереснее рисовать так, чтобы бумага продырявилась, а потом смотреть в дырку, как в бинокль.
Дочь моих знакомых никого не пускает в свою комнату: там на полу – город. Где же он? Никакого города нет. Но стоит сделать шаг – голос предупреждает: вы что, не видите, тут же трамвай стоит! Родители девочки обеспокоены состоянием ее психики. Но с этим, насколько я понимаю, у нее все в порядке. Беда девочки в другом – у нее незаурядное воображение. А у ее родителей – уже заурядное. Не находя понимания в семье (ее держат за первостатейную лгунишку – «стоит напомнить про детский сад, у нее сразу и живот болит, и нога ноет, и в голове колет»), девочка затворилась в своем «городе» со своими предметами, кстати, не только воображаемыми – у нее много кукол, и с ними она прекрасно ладит, вдобавок изобрела язык, понятный только в ее «городе». Устному языку соответствует и письменный – он у нее тоже разработан, она обучает ему кукол.
Мышление детей метафорично. По определению М. В. Ломоносова, метафора – это «сближение далековатых идей». Дети без усилий сопрягают «далековатые идеи». Именно поэтому они с раннего возраста сочиняют стихи, песни, дома, дворцы, города и планеты. Сочинительство – их стихия. В нем рождаются образные модели мироздания.
Копая ямы, возводя дворцы на песке, укладывая кукол спать, дети постигают азы мироустройства. «Домики», которые нам, взрослым, так надоедает разбирать, – первая попытка моделирования пространства.
Получается, детям необходимо и то, и это, и пятое, и десятое. Как же, при нашей занятости, организовать такую среду, где разовьется и воображение, и мышление, и умение реализовывать «творческость» в реальных формах?