Но окончательно разбила первоначальное предположение куницы служанка, явившаяся с первым подносом. В Сером гнезде еду подавали парнишки-поварята.
Вот потому-то Весеника к подносу и не притронулась, не настолько она наивна – совать в рот пищу, поданную в совершенно незнакомом месте. Но запах горячей еды притягивал к себе мысли и чувства, и княжна решила выставить его за дверь. В тот момент она сделала свое второе открытие, комнату заперли снаружи. Обнаружив это невеселое обстоятельство, Веся отправилась изучать свою тюрьму и выяснила много интересного. Хотя на окнах решеток и не оказалось, зато все они выходили на просторный балкон, и вот он был тщательно и деликатно огорожен. На нем можно было посидеть на свежем воздухе и даже погулять, а также изучать высившиеся напротив скалы. Однако ни одного строения или окна рассмотреть оттуда было невозможно, так хитро всё скрывали выступы боковых каменных стен.
Затем Веся обнаружила еще одну дверцу, в умывальню, и это необходимое для людей помещение оказалось очень необычно устроено. В первой комнатке стояли шкафы с одеждой, за маленькой дверцей расположилось аккуратное место для естественных надобностей, а в помещении побольше стояла просторная каменная чаша. И вот такой формы лохани и подводивших воду трубочек Веся не встречала ни у одного клана. Во всяком случае, в Ставине, который все этросы закладывали сообща, ни в одном трактире или дворце подобного не было. Иначе князь Радмир, бдительно следивший за устройством домов соседних кланов и немедленно вводивший у себя все новинки, уже рассказал бы об этом старшей матери.
И теперь княжна была почти уверена, где находится, и потому с таким упорством отвергала еду. Она и воду поначалу пила чрезвычайно осторожно, и лишь проверив свое тело силой и убедившись, что ничего странного с нею не происходит, стала пить сколько хочется. И все время пыталась найти ответы хоть на самые важные из волновавших ее вопросов.
И главным был: куда делись браслет Береста и его шкатулка?
Разумеется, Весеника вполне допускала, что ястреб решил забрать свой браслет после того, как застал ее в момент выброса проклятья. Ничего удивительного в этом не было, большинство этросов так бы и поступили.
Совершенно не верилось ей в другое. Вряд ли Берест начал бы шарить у нее за пазухой, чтобы забрать свою шкатулку, особенно после того, как она спасла его и селян от расправы. Он, может, и обидчив, но не жаден и совершенно не подл.