– Бэль, перестаньте дергаться! Да что вы все так переживаете? – недоумевал Брукс.
Я мигом подлетела к нему и его глаза рефлекторно сузились, когда вампир предстал перед ним нос к носу. Он как раз стоял перед большим кухонным столом, на котором восседала Ханна с видом неприступной царицы. Она симпатично морщила носик, перед которым застыла ложка с куском тушеного мяса. Брукс строил смешные рожицы, надеясь, что она засмеется и ему удастся просунуть ложку в ее рот, и при этом умудрялся разговаривать со мной.
– Я дергаюсь, потому что, как ты думаешь, что сделают Триумвират, когда у них появится информация о смертной, владеющей тайной существования нашего рода? А что станет с Генри, если он все-таки решит разобраться в том, что произошло со мной? Даже легкий намек на правду может решить его участь. Триумвират с радостью казнит моего отца, ты понимаешь это?
– Бэль, отойдите, пожалуйста, в носу от вашего запаха просто огонь полыхает! – сказал он умоляюще, и я послушно встала позади Ханны, не желая терять нить разговора.
– Потому что она невероятно наблюдательна! А там, где чего-то не заметит, то с радостью дофантазирует и напишет об этом в своем блоге!
Задумавшись над моим аргументом, Брукс в растерянности сам съел мясо.
Ханна даже просияла и изрекла:
– Еs o riebeklbu nepagalam nebu esmu![1]
Брукс, не поняв ни слова, негромко крикнул:
– Эдуард! Переведите, пожалуйста! – это было обычным делом в нашей семье.
Ханна испуганно сказала:
– Нет-нет, не надо! Элиза обидится! – добавила она шепотом.
В кухню зашел Эдуард и сказал дочке, беря ее за руки:
– Не переведу. Но я бы на твоем месте все-таки попробовал это отличнейшее мясо!
Ханна, обожавшая папу не меньше Брукса и меня, с грустным видом открыла пошире рот и зажмурилась.
Из гардероба на втором этаже донесся голос Джека:
– Пожалуй, сейчас будут слезы…
Эдуард серьезно спросил у дочки:
– Ханна, напомни мне, пожалуйста, для чего ты пытаешься привыкнуть к человеческой еде?
– Ради шоу в честь приезда бабушки Мо.
Эдуард довольно кивнул головой. Аргумент был мощный, и дочка послушно приняла кусочек еды. Кривясь, словно она ела целлофан, одолела свой первый кусок. И философски стала ждать результатов. Просияв, она заявила:
– Жажда уходит!
Брукс счастливо улыбнулся.
– Вот видишь, Бэль. У нас есть время, она ко всему привыкнет. Мы отыграем свои роли и потом дальше заживем обычной жизнью!