Мо посмотрела на свою внучку, и я услышала, как задержалось ее дыхание. Все остальные тоже это услышали. Брукс нахмурился, Эдуард, увидев реакцию Мо, сжал челюсти. Повисла пауза.
Элиза, которая играла роль опекунши, непринужденно сказала:
– Ханна, это мама Бэль, я рассказывала тебе о ней.
– Надеюсь, что только хорошее? – медленно спросила Мо, все еще смотря на Ханну.
Она подошла ближе – сказывался опыт общения с детьми – и приветливо протянула руку Ханне.
Я видела, как заколебалась Ханна – ей нельзя было касаться рук Мо. Но и отказаться было невежливо. Она мельком взглянула на отца, и тот незаметно кивнул головой. Видимо, спрашивала разрешения.
Ханна взялась за края свитера и исполнила прекраснейший книксен. Это было очаровательно и задиристо одновременно. Моя дочь отлично справлялась с ролью подростка.
Ханна оторвалась от изучения моей матери и, подойдя к Элизе, капризным тоном сказала:
– Элиза, а где мой торт?
От неожиданности у Элизы округлились глаза. Она не привыкла к такой бестактности.
– Ханна, дорогая, еще рано есть торт. Ты же знаешь – сначала закуски. Можешь пока что посмотреть телевизор.
Элизе удалось сказать это с видом человека, уставшего повторять одно и то же сто раз подряд. Ханна надула губки и картинно повернулась к Мо спиной. Потом задорно подмигнула мне и отцу.
Мо немного опешила от такой непосредственности.
Она смотрела с растерянной улыбкой на удаляющуюся Ханну. Она привыкла к безупречной воспитанности Ричардсонов.
Эдуард с недовольным лицом вручил Ханне пульт от телевизора и попросил, чтобы она выбрала музыкальный канал с каким-то сумасшедшим видеорядом: цветные кролики с бензопилами гонялись друг за другом по торговому центру. Я слышала, как он прошептал ей:
– Ханна, ты великолепна! Тебя ждет сцена!
Прекрасная Лили, которая, казалось, перепутала наш вечер с великосветским балом, незамедлительно пересела поближе к Ханне. Дядя Келлан подошел к столу и нагрузил на тарелку всего понемногу. Потом вручил это Лили, которая делала вид, что подкармливает Ханну. Еду, скорее всего, они прятали под диван.
Комнату заполонили резкие звуки перестрелки, и диалог главных героев на грани истерики. Было довольно громко. Я подошла к ней сзади и, наклонившись к уху, сказала:
– Я горжусь тобой. Ты прекрасно справилась!
Ханна чуть слышно проговорила: