В спектакле задействовали и друзей семьи; их попросили высказать свое мнение о карьере Оноре. Впрочем, о выгодном предложении мэтра Пассе Бальзаки умалчивали. По словам одного знакомого, главным достоинством Оноре был его изящный почерк: из него вышел бы превосходный счетовод>146. Другие винили Бернара Франсуа в излишней мягкости, и он охотно соглашался. «Это потому, что никто меня все равно не слушает, – говорил он в тот год своей старшей дочери. – Его разбаловали праздностью и удовольствиями, тогда как ему следовало идти по тропе лишений и сурового труда, которая ведет к успеху». Вместо желания стать главным клерком, продолжал он, Оноре решил, что ему лучше заучивать наизусть названия пьес и имена актеров и актрис. «Не то чтобы я презирал такого рода знания; но, когда они встают на пути работы, это уже существенно…»>147
Оноре сильно рисковал. Ему дали два года на то, чтобы добиться успеха или – что, наверное, представлялось его родителям более вероятным и желанным – поражения. В августе 1819 г. ему сняли обшарпанную комнатку возле библиотеки Арсенала на восточной окраине Маре. Бальзаки уехали в Вильпаризи, приказав Оноре не попадаться знакомым на глаза. Всем сообщили, что он поехал навестить родных в Альби. Может быть, родители боялись, что их сочтут безответственными, а может, они забавлялись своим «заговором». В соответствии с правилами игры Оноре велели через сестер присылать родным письма якобы из Альби, сообщать вымышленные новости о родственниках Бальса – кроме, разумеется, того дядюшки, которого казнили на гильотине.
Родители надеялись, что бедность и одиночество приведут старшего сына в чувство. Оноре распрощался с родными и вернулся, взволнованный и решительный, в дом-тюрьму своего детства.
Сохранились фотографии якобы той комнаты в мансарде, в которой Бальзак начал новую жизнь>148. К сожалению, нумерация домов на улице Ледигьер давным-давно изменилась. Дом, который раньше значился под номером 9, снесли во время прокладки бульвара Генриха IV, который соединяет квартал Маре с островом Сен-Луи и выходит на площадь Бастилии. Узкий переулок, который на самом деле является местом второго рождения Бальзака, ничем не выдает своей роли в истории литературы. На нем по-прежнему стоят в основном жилые дома и несколько скромных магазинчиков. Переулок выказывает равнодушие даже к собственному названию: он называется либо Ледигьер, либо Ледигьере, в зависимости от того, с какой стороны в него поворачивать.