– Будет больно, – предупредил цирюльник, звеня инструментами.
Кинаро молча кивнул, и его пальцы сжались в кулаки. Он твёрдо решил не стонать, даже если боль станет нестерпимой. Не хотелось терять лицо перед Джоргаром, хоть он даже не смотрел на них. Хозяин дома занял место на диванчике у окна и с рассеянным видом разглядывал улицу, потеряв всякий интерес к недавнему пленнику и будущему фавориту.
– Ну, начнём. – Виска коснулось что-то мягкое, вроде тонкой кисточки – королевский парикмахер рисовал контур знака.
Потом мастер отложил кисть, на столе что-то снова звякнуло. Кожу обожгла боль, Данри прикусил щёку изнутри, оставаясь верным решению молчать в течение всей процедуры. По виску потекла тёплая и густая кровь. Рот наполнился неприятным, металлическим привкусом, а щёку начало саднить, но Кинаро по-прежнему молчал. Цирюльник осторожно промокнул висок мягкой тряпочкой и продолжил.
Через два часа пытка закончилась, свежий знак осторожно заклеили, и ватная подушечка с какой-то мазью приятно холодила горящий висок. Данри тихонько перевёл дух и разжал судорожно стиснутые пальцы. Они немного дрожали от пережитого.
– К вечеру краска впитается окончательно, и можно снять повязку, – пояснил цирюльник, вытирая инструменты, едва новый фаворит королевы открыл глаза.
– Спасибо, – тихо ответил Данри, борясь с желанием потрогать висок.
– До свидания, молодой человек. – Цирюльник немного грустно улыбнулся. – Полагаю, скоро мы с вами будем видеться часто.
После его ухода Джоргар повёл Данри в кабинет, уладить оставшиеся формальности. Кинаро удивился, как быстро тот приготовил нужные бумаги, но спрашивать поостерёгся – у начальника Тайной службы имелись почти сутки, с того момента, как бывший пленник дал согласие стать фаворитом. Данри скользнул взглядом по тексту: «…поступаю в полное распоряжение королевы… решение добровольное… с момента подписания и до тех пор, как пожелает её величество…», набрал в грудь воздуха и размашисто подписался. Джоргар удовлетворённо кивнул, выхватил лист и присыпал его песком.
– Отлично. – Герцог скупо улыбнулся. – Домой отвезти? У нас есть немного времени, желаешь пообщаться с родителями? Или уведомить их письменно?
Горло на мгновение перехватило, едва Данри представил реакцию матери: она ведь наверняка уже похоронила незадачливого сына… Отец, конечно, будет злиться и пытаться узнать, что же он натворил. В течение недели с момента ареста на пороге собственного дома к Кинаро никого не пускали.