– Вставай, соня, – сказал он Тане. – Как тебе спалось?
– Ты не поверишь, но я прямо провалилась.
– Наверное, сказалось нервное перенапряжение. Вот твой организм и потребовал себе передышку.
Таня приподнялась на локте и, с удивлением оглядев мужа, констатировала:
– А ты, я вижу, уже встал?
– Пора идти за деньгами для похитителя.
Настроение у Андрея было приподнятое, так что Таня даже удивилась.
– Чего это ты такой веселый?
– А что? Пашка будет нам возвращен в самое ближайшее время.
– Сплюнь! Сглазишь!
Но Андрей в ответ на замечание жены неожиданно нахмурился.
– Сплюнь, сглазишь… Ах, Таня, Таня… Это же все суеверия. А я говорю тебе, как будет! Господь не оставит нас.
И все же Таня не могла найти себе места. Она отнюдь не разделяла твердой уверенности мужа в том, что все будет в порядке. Порядок будет, когда Пашка окажется рядом с ней. А пока до порядка еще очень далеко. Едва встав, Таню снова стала бить нервная дрожь. И с каждой минутой ей становилось все хуже и хуже. До банка она едва смогла дойти, а когда они вернулись домой с деньгами, которые решили все же для пущей правдоподобности снять со счета (вдруг похититель набрался наглости и прошел за ними в помещение банка или же наблюдал через окна), Таня почувствовала себя и вовсе скверно.
– Мне нехорошо. Мне страшно, – твердила она. – А что если похитители не вернут нам Пашу?
– Все будет в порядке! Вот увидишь. Верь мне.
Но Таня не могла довериться в этом вопросе мужу. Какой с него спрос? Он ничего не решает, а решает кто-то другой. И пусть муж думает, что решения принимаются высоко наверху, она-то знает, что в данном конкретном случае все решит непосредственно тот, кто ездит на черном «Мерседесе» и у кого в руках находится сейчас ее сын. И как влиять на этого человека, неизвестно.
Не в силах терпеть неизвестность, Таня позвонила Ромашенко.
– Очень хорошо, что вы позвонили. Я и сам собирался с вами связаться. Сейчас к вам под видом почтальона придет человек от меня. Он покажет вам фотографии похитителя. Возможно, вы сумеете его узнать.
Почтальон пожаловал буквально через четверть часа. Это был щеголеватого вида молодой человек с тонкой ниточкой черных усиков над верхней губой и гладкими, зачесанными назад и покрытыми гелем волосами. Менее похожего на почтальона человека подыскать было просто невозможно. Но Таня, которая не выносила таких вот нарядных мальчиков, на сей раз кинулась к нему, как к родному.