«Парень реально непрост, – утвердился
в своем мнении Куманов. – Думается мне, что все аборигены прекрасно
понимают, что с такими ранами, даже при самом лучшем уходе долго не
живут и чтобы человек не мучился, его просто добивают. А этого не
добили, до последнего момента держат в мире живых, не отпуская к
предкам, не иначе в надежде на чудо».
– Не удивлюсь, если в конце концов
выяснится, что он последний мужчина в знатном роду, потому и
пытаются его всеми способами выцарапать из лап смерти.
Кое-как переборов отвращение Олег
намочив ватку раствором марганцовки, осторожно промыл выглядывающий
участок кишок, а так же на удивление слабо кровоточащую рану
вокруг. После чего, задержав дыхание, пальцами начал заталкивать
кишки обратно в живот.
В момент проводимой операции, чтобы
реально не блевануть, Олег матерился, на чем свет стоит. И чуть не
заржал, когда понял, что весь его мат воспринимается девушкой как
шаманские камлания-заклинания.
Нет, все-таки заржал.
Стресс и все такое… Истерика в
общем.
И его смех произвел на девушку еще
более сильное действие.
«Я даже гадать не хочу, что она в
этот момент обо мне подумала, предположений возникает очень уж
много», – подумал он не в силах успокоиться.
Смахивая выступившие слезы, Олег
посыпал рану стрептоцидом. Хуже по его мнению точно не будет. Рана
хоть и покраснела, но вроде до гноения и отмирания тканей еще
далеко, по крайней мере на его дилетантский взгляд.
А вот шить рану ему оказалось нечем.
Шелка нет. Обычные нитки сгниют, леска слишком толстая, да и
уверенности что можно ею шить, тоже нет. Синтетики надергать? Так
тоже не ясно, как химическая ткань в плоте себя поведет. А если
разлагаться начнет?
Хотя мысль у него на этот счет
появилась…
– Ты-то мне и нужна, – повернулся
Куманов к вздрогнувшей от страха девушке.
Она во все глаза как завороженная
смотрела на стоящий в углу посох.
– Тьфу ты…
Оказывается, когда Олег его ставил в
угол, то нечаянно нажал на одну из кнопок и теперь глаза вороны
горели желтым цветом и Каркуша, как бы смотрела на раненого.
«Сильное зрелище для неокрепших умов
аборигенов, – оценил Олег. – Хотя… фиг знает, что местные шаманы
смотрят обкурившись мака, конопли и анаши. Может по сравнению с
этим все наши ужастики веселые комедии».
«А ведь ворона практически во всех
культурах символ смерти, – дошла до парня вся сакральность зрелища.
– Хотя с ней, если верить сказкам, не все так просто, может и
смерть принести, а может ее и унести».