нтик, Малыш, Мал
ышик, Мас
ёнок, Зайчонок, Зайчуха, Л
апушка, Цыплёнок, Геракл; Граф де ля Пись де ля Пук де ля Как Герцог Нарыгай-Навоняйский; Пис
юшка, Кузёныш, Волосатик, Мальчишечка, Солнышко, Черногл
азик, Глаз
астик, Чм
окалка, Глупыш, Родн
улька, Лягушонок, Человечек, Моё родное Существо, Мой родной Мальчик, Маленький мой, С
ыночка…
И стал повелевать он сердцем моим, и умудрил его.
В 9 часов 40 минут 7 июля 1976 года. Вот когда родился этот человечек. Вес – 3100 грамм. Рост – 50 сантиметров.
Утром я пришёл в роддом и услышал:
– Ваша жена – уже нормально, а ребёнок выживет или нет – не знаем.
Мир стал чёрным. Нет! Не может быть! Как же это?! Я ведь шёл сюда с надеждой на счастливую весть!
Вчера вечером я отвёл жену в роддом, так как уже прошли все сроки. У неё были сильные отёки и другие проблемы, но я верил, что всё обойдётся.
Не обошлось. Видимо, мало было войны-блокады, папиного протеза, маминой неподвижности в кресле, бесплодных моих попыток им помочь с помощью заменяющих тело механизмов, еврейского унижения и унижения от осознания всё возрастающего комплекса своих недостатков. Нужно было что-то более убедительное.
– Суета… суета одолела тебя.
Вот и всё: этот Круг завершается.
– Я хотел быпокой.
– Новый Круг, дорогой.
Это всё, что тебе причитается.
– Но когда же и где, отчего же и чем
Завершится моё наказание? —
Лишь молчанье в ответ…
Верно, это был бред…
Не стена – бесконечностьмолчания…
Приходили подробности со знакомыми и неизвестными сжимающими сердце словами: белая асфиксия, вакуум, тугое обвитие пуповины (еле сняли), нарушение мозгового кровообращения третьей степени, пневмония, тетрапарез, 20–40 (60) минут не дышал, нет (слабый) сосательного рефлекса, судороги, внутричерепное кровоизлияние.
Дома, оставаясь один, я метался от глубокого пессимизма к слабому оптимизму и от обоих – к неизвестности. Будет ли Малыш жить? Если да, то будет ли здоров? Если нет, то будет ли ходить, не будет ли полным инвалидом, и если не будет ходить или будет полным инвалидом, то будет ли всё это понимать?..
И лишь только одно я уже знал наверняка: эту кроху я люблю-жалею и, пока я жив, никогда, ни за что не смогу его покинуть.
Мишутке становилось то лучше, то хуже (хуже – по странному совпадению – всегда после приезда в роддом тёщи).
Через 14 дней, после очередного ухудшения, Мишульку с женой отправили в Одессу, в областную больницу (вот деление патологии новорождённых).