В который раз замутило, рот наполнился горечью. Глеб
замычал. Строго глянув ему в лицо, девчонка остановилась
и несколько раз хлестко ударила его по щекам:
— Эй-эй! Не стоит этого делать: у меня очень
чувствительный нос.
Надавила на плечо, заставив Глеба немного помучиться
от резкой боли. Как будто помогло: сознание чуть прояснилось,
предметы вновь обрели цвета. Потом она протащила его еще немного,
бросила на мягкое и теплое. В поле зрения попал
густой рыжий волос. Едко запахло паленым.
Звонко цокая каблучками, девушка сбегала куда-то
и притащила с собой три небольших обруча из желтого
металла. Поочередно пристроила их у Глеба
и у себя на макушке, заправив темные пряди волос
на висках за заостренные кончики аккуратных ушек.
С последним обручем коротко повозилась в стороне,
вернулась. Прищурилась, склонила голову на плечо, уставилась
внимательно на парня: в темной синеве зрачков плавали
белые блестки.
Все-таки она была чертовски красива: Глеб не мог оторвать
от девчонки глаз. Случись им встретиться в другой
раз, при иных обстоятельствах и тогда, возможно, все
было бы по-другому? То, что в роду у нее затесался
залетный эфес, еще ничего не значит. Ведь главное, чтобы
человек хороший был, верно? А остальное приложится.
Девушка нахмурилась, будто сумела прочитать его последнюю мысль.
Сказала брезгливо:
— Совсем офонарел, да? Вот только не надо лыбиться,
как душевнобольной.
Коснулась его лба, там, где находился обруч.
— Попробуй с этого момента ни о чем таком
больше не думать, иначе сделаю больно.
Глеб хотел спросить что она имела ввиду, но в кожу
выше темечка одномоментно врезались тысячи тончайших игл
и он на несколько мгновений позабыл обо всем
на свете.
Пространство схлопнулось, как проколотый воздушный шар
и завертелось спиралью: мелодично жужжа и сыпля искрами.
Он перестал чувствовать вес собственного тела
и будто бы висел в пустоте.
Или не висел?
Ему трудно было определиться с этим: сумрак утра сменился
непроглядной теменью, лицо обдували мощные потоки воздуха,
но движения не происходило. Попытка пошевелиться ничего
не дала, как если бы он оказался заключен
в камень — жук, что по нелепой случайности угодил
в смолу и застыл там на веки.
Глеб не смог бы сказать сколько продолжалась эта
пытка. Мучения прервал голос девушки, внушил надежду: