Действительная же причина его перевода из Москвы в провинциальный город заключалась в том, что в трех последних порученных делах он показал отрицательный результат. Первым делом в череде неприятностей было ограбление в аэропорту Домодедово, где в одном из складов хранилища пропала крупная сумма наличности. Ограбление было настолько ювелирно сработано, что ни следов взлома, ни отпечатков пальцев, ни сопутствующих улик. Ничего ровным счетом! Отсутствовали даже свидетели, так или иначе появляющиеся при любом криминальном расследовании. Далее ему поручили ограбление банка «Московит», тоже весьма резонансное дело. Сигнализация была отключена на пятнадцать минут, в течение которых и ограбили банк. Преступники, открыв пять дверей своими ключами, положили на пол охранников и так же спокойно удалились. Действовали в масках, профессионально, очень нагло, охранники так перепугались, что даже не могли точно сказать, сколько было грабителей – не то трое, не то четверо, – не говоря уже о каких-то иных деталях.
Именно после этих двух дел его перевели в область, пожелав впредь быть более расторопным.
Едва он прибыл в Зеленоград, как произошло новое ограбление, не уступающее по дерзости московским. Единственное, что отличало последнее дело от двух предыдущих, так это примененное насилие. Оно было выполнено не так ювелирно, что ли… Единственный свидетель, охранник музея, продолжал пребывать без сознания, открывал глаза лишь для того, чтобы слегка отреагировать на склоненные над ним родные лица, и вновь впадал в черноту забытья. Врачи, сделавшие операцию, давали неплохие прогнозы на его выздоровление, вот только не было никаких гарантий, что он когда-нибудь припомнит остаток злополучной ночи.
Павел Загорский невольно поморщился, все играло против него. Если его служба и дальше будет протекать таким же образом, то в следующий раз его переведут куда-нибудь в ВОХР.
Первое, что он сделал, когда заселился в служебную квартиру, – закрепил на стене фотографии ограблений, произошедших в аэропорту Домодедово и в банке «Московит». Всякий раз, проходя мимо расклеенных фотографий, он видел взирающие на него развороченные сейфы и распахнутые несгораемые шкафы – немые свидетели его промахов. Теперь рядом с этими снимками заняли место снимки из музея искусства Зеленограда, выпятившие крупным планом пустые места с колышками, где еще совсем недавно висели картины Ренессанса. Особо тяжелой потерей считалась «Скифская Воительница», оцененная экспертами не менее чем в двести миллионов долларов.