Дескать, да-да? Что вы говорите?
Какой еще таракан? Где?!..
А когда Нич увидел, что к нему
тянется холеная рука, и на всякий случай пыхнул крохотной струйкой
огня, я принял независимый вид, словно невзначай заметив:
— Кажется, вы ему понравились,
мастер.
— Уберите от меня эту… этого… зверя!
— возмущенно каркнул задымившийся в буквальном смысле слова
светлый, вынужденно замерев на месте и больше не рискуя связываться
с огнедышащим тараканом.
— К вашему сведению, насекомые не
относятся к понятию «звери», — с умным видом отозвался я, краешком
глаза следя за победным восхождением Нича и мысленно умиляясь при
виде обугленной прядки волос на виске у мастера Лиуроя. — А
фамильяры не относятся к ним тем более. Скорее, их можно отнести к
искусственно созданному, но неодушевленному творению, у которого,
впрочем, есть свои собственные предпочтения.
Нич сердито обернулся, явно решив
потом мне припомнить про «насекомое» и «неодушевленное творение»,
но у меня было слишком хорошее настроение, чтобы думать о его
возможном недовольстве.
— Мэтр Гираш… — просипел маг, нервно
покосившись на взобравшегося на уровень его груди таракана. — Я бы
вас попросил…
— Не волнуйтесь, коллега, — мило
улыбнулся я, видя, как тараканьи усики задумчиво трогают мантию в
том месте, где светлый припрятал свои амулеты. — Он вас не
тронет.
Ага. Только защиту с амулетиков
снимет, ауру считает, силушку оттуда выкачает и все.
Таракан между тем с нескрываемым
интересом принюхался у горлу мага, но тут же поморщился и громко
чихнул, случайно уронив на подлокотник несколько капелек слизи.
Красный бархат в том месте зашипел и мгновенно обуглился, обнажив
деревянную основу. Светлый тревожно замер, чувствуя, как нежные
усики ласково поглаживают его шею. Нич задумался о чем-то своем,
тараканьем, жадно поглядывая на виднеющуюся на горле мага золотую
цепочку. А я сделал вид, что ничего не заметил. И с удовольствием
понаблюдал бы за этим спектаклем и дальше, если бы господин граф не
принялся сверлить меня тяжелым взглядом, а затем, не получив
никакой реакции, не бросил мрачно:
— Довольно!
Пришлось свистнуть Ничу, забрать у
светлого его раздувшееся от халявной энергии тельце и рассыпаться в
щедрых извинениях перед его сиятельством за испорченную мебель. А
потом с искренним участием заверить его в том, что подобное больше
не повторится.