Главное не делать резких движений, Ланал скосил глаза.
Накопитель как накопитель, очередная ничем не примечательная
тюремная камера. Зелёная краска на бетонных стенах пузыриться и
местами отваливается большими кусками. Стальные койки покрывает
рыжая ржавчина. Прямоугольные светильники на потолке нехотя
разгоняют тьму. Неужели аборигены настолько бедны, что не могут
позволить себе хотя бы косметический ремонт? Неужели они не могут
смазать древние койки хоть каким-нибудь маслом? Хотя, Ланал
сощурился, выход из накопителя сделан на славу: массивная дверь
сияет стальной полировкой, чёрным прямоугольником выделяется
массивный замок, с потолка свисает стеклянная сфера видеокамеры.
Ланал невесело усмехнулся. С таким же успехом аборигены могли бы
закрыть выход из накопителя на шпингалет. Это же Свалка, бежать
здесь просто некуда.
Боль раскалённой иглой кольнула в голову.
- О-о-оххх, – тихий стон сорвался с губ, Ланал повернул голову
на другой бок.
Говорят, бывают счастливчики, которые легко переносят ледяной
анабиоз. Хотя… Ланал покосился на товарищей по несчастью, врут,
наверно. Химический коктейль анабиозного раствора травит сердце,
мозг и печень не хуже палёного самогона. Большинство поднятых из
ледяного анабиоза людей чувствуют себя так, словно бухали без
продыха целую неделю, а потом забыли опохмелиться. Впрочем, Ланал
пробежал глазами по занятым койкам, некоторым заключённым ещё
хуже.
Напротив на нижней койке лежит Аркада. Здоровенный парниша,
накаченные бицепсы, живот словно стиральная доска, плечи плавно
переходят в голову. В тюрьме, на Миреме, не дай бог было задеть его
хотя бы взглядом. А сейчас накаченный бык валяется на койке словно
покойник: глаза на выкате, лицо бледное. Аркада съёжился, будто
усох за время долгого путешествия через космос. В гроб и то краше
кладут. Из анабиозной капсулы, поди, тюремные медики руками
доставали.
В накопителе десятка два заключённых. Все как один в новеньких
красных комбинезонах. У каждого на спине черными полосками
выделяется штрих-код, как у товаров на складе. Тройка самых бойких
шепчется в углу, остальные лежат пластом. Аркада слабо зашевелился,
наверняка желает сдохнуть как можно быстрей. А так – скучно. Ничего
интересного. Ланал уставился в грязно-белый потолок.
К горлу подступил горький ком и накатила тоска. Первой же
малюсенькой передышки в череде мучений вполне достаточно, чтобы
вдруг осознать печальную истину – отныне и до конца дней своих он
обречён прозябать на Дайзен 2, маленькой, никчёмной колонии в
девятнадцати световых годах от родного дома, на печально известной
Свалке, свалке человеческих душ. Глаза защипало, Ланал моргнул. По
щеке скатилась горячая слезинка. Как же оно, того, глупо вышло.