Уже с наступлением темноты мы заехали к той портнихе, у которой госпожа Амельда заказала для меня одежду. К счастью, нашлась подходящего размера и из готовой. Вот только для соблюдения конспирации все платья были простыми и без пышного подола. Я видела, в подобных ходили горожанки.
- Ты же понимаешь, милая, - госпожа Амельда даже извинялась, - мы должны сохранять видимость, будто я взяла тебя в ученицы. Пока, к сожалению, будет так. Уже в Вертиме, когда откроем правду, тебя ждут по праву самые шикарные наряды. Но ты даже в таком простом платье на диво прелестна!
Честно говоря, из-за одежды я вообще не заморачивалась. Куда больше меня напрягло, что я местную письменность не понимаю. Все вывески в городе выглядели лишь набором непонятных закорючек. Но при этом я же как-то на языке местных изъяснялась. Может, это просто со временем придет? Ну или нужно попросту учиться. Представляю, как выскажется Дейвен, если узнает, что я еще и безграмотная. Да просто утопит меня в сарказме! Хотя, собственно, мне-то какое дело до его мнения?
Перед самим торжеством мы еще заехали в замок. Во-первых, поужинать. А во-вторых, госпоже Амельде нужно было переодеться в честь праздника. Но как ни странно, дольше всех собирался Садриг. Потом явился в парадном камзоле и довольно нелепого вида шляпе.
- А Дейвен? - спохватилась я, когда мы уже покидали замок.
- Он уже на набережной, милая. Там и встретимся.
Городские улицы были украшены множеством цветных гирлянд. Причем, состояли они сплошь из мерцающих сполохов. Магия? Очень хотелось рассмотреть поближе, но тут госпожа Амельда меня огорошила:
- Арианна, так еще насмотришься, - и приглушенным шепотом добавила: - Тем более у тебя самой, как у истинной избранницы, должна быть своя магия. И если верить древним текстам, какая-то особенная.
О... Это бы мне точно не помешало. Особенно, если эта магия сможет вернуть меня домой. Но пока я ничего такого в себе не чувствовала.
- Я, правда, сама толком ничего о ней не знаю, - ответила госпожа Амельда на мои расспросы, - но вроде как магия избранницы связана именно с морем.
За очередным поворотом дороги город остался позади, экипаж неспешно спускался вниз к просторному берегу. Здесь не было навалов камней, посреди идеально чистого пляжа на постаменте возвышалась статуя: некий мужчина протягивал руки к морю и словно бы норовил вот-вот шагнуть в воду.