Именно Куравин, спустя несколько лет после описываемых событий, присылал на рудники своего помощника, некоего Давида, с неопределённой целью «посмотреть и пощупать».
Иными словами, рудники интересовали всех, кроме специалистов вроде меня. И, как оказалось, интересовали не зря.
Продолжая лёгкую и бесцельную прогулку по Марсу, я со своими спутниками спустился уже в десятую шахту исследуемого рудника. Мы последовательно обошли и сфотографировали все ответвления, Пьер уже сидел на ящике с аппаратурой и строчил десятый ничего не значащий отчёт, как вдруг раздался грохот, и Олег, стоявший неподалёку от меня, провалился вниз.
Я с перепугу повалился на землю и стал медленно подползать к краю образовавшегося провала. Заглянул вниз и посветил фонариком – тьма была непроглядная. Я позвал через шлемофон:
– Олег! Ты жив?
Тишина.
– Олег!!
Ко мне справа подполз Пьер с альпинистским снаряжением и начал методично прилаживать к поясу карабин. Я ему помог, и через некоторое время француз уже спускался вниз. Дальше я рассказываю с его слов.
Когда Пьер опустился метров на 5, его подсевший фонарик выхватил из глубины твёрдую поверхность. В неверном свете фонаря пол казался идеально ровным. Впрочем, вскоре выяснилось, что так оно и есть. На полу сидел невредимый Олег Хоркин и озирался по сторонам. В его взгляде было что-то безумное. Пьер спустился к нему и сел рядом. Их разговор, как и все разговоры на Марсе вне поселения, происходил по радио, поэтому я хорошо слышал обоих.
– Олег, – позвал Пьер, – что с тобой? Ты цел?
– Да, – после долгого молчания отозвался тот. – Ты лучше оглянись вокруг, Пьер!
Далее было слышно сопение, вздохи, и наконец, лёгкий французский мат, после чего Пьер изрёк:
– Египет? Здесь? На Марсе?
А увидели они вот что. Огромный зал с идеально ровными стенами. В каждом из четырёх углов откуда-то из-под потолка лился неяркий красноватый свет, который выхватывал из темноты углы помещения. И даже при столь слабом освещении на стенах и потолке можно было различить силуэты, до боли знакомые нам из школьных учебников по древней истории. Это были изображения египетских фараонов, картуши с их именами и длинные аккуратные ряды загадочных символов, прочерченных прямо в шлифованной поверхности стен каким-то очень точным режущим инструментом.