– Привет, привет. – Дмитрий не смог сдержать улыбки. – Ну и видок, умереть можно.
– Ладно, видок… – одними губами улыбнулся товарищ. – Башка раскалывается… Надо было тебя послушать, купить таблетки.
Костёр хмыкнул:
– Ничё, ещё пару дней, и пройдёт. – Понизив голос, добавил: – Ты это… поменьше болтай, а то услышат. И в цех пойдём, опаздываем.
– Пошли. – Мишка понимающе кивнул.
Друзья вышли из раздевалки и по гулкой металлической лестнице спустились в цех частного предприятия, где три года батрачили слесарями. Сразу после школы. Мишка, правда, пытался каждый год в институт поступить, только именно – пытался. Кому он нужен? Без денег и блата? Правильно… Поэтому и копил на пропуск в рай – очень уж на систему образования обиделся.
Кому вершки, а кому корешки, – ввернул бы Димкин отец, и как всегда, оказался прав.
Цех представлял собой печальное зрелище. И не только возрастом, не уступавшим брошенным на пустыре складам (здание, по крайней мере, периодически латали, меняя потрескавшиеся кирпичи, вываливающиеся плиты и разбитые стёкла), а из-за неприспособленности к производству крупногабаритных металлических ёмкостей и специального нефтехимического оборудования. И размером (величиной «бочки» не уступали железнодорожным цистернам), и давно устаревшим оборудованием. Ещё один памятник цивилизации, такой же склад, только повыше, снабжённый кран-балками и самодельными воротами, способными пропустить тяжёлый грузовик.
В цеху стоял густой смог сварочного дыма, абразива, окалины и краски. Тем же, соответственно, воняло. И шумело, словно рядом находился заполненный до отказа стадион или пролегала многополосная автострада. На полу валялся всевозможный мусор: вафельные блины сломанных шлифовальных кругов, кудри металлической стружки, макаронины стальных труб и золотистые карандаши угольных электродов.
Того и гляди – свернёшь шею…
Торопливо спустившись вниз, молодые люди подошли к старшему мастеру: невысокому молодому парню с выступающим круглым животом и таким же круглым лицом; по прозвищу Круглый и Мягкий, вечно чем-то недовольному и дико орущему. Поздоровавшись, выслушали гневную тираду, «где вас, опездолов, носит, время уже десять минут девятого», получили задание и отправились на рабочее место, где ждал ещё один член (мастер так и сказал: «член») бригады по имени Денис. Их ровесник, такой же работяга (других здесь не было), с соседней улицы. Паренёк успел получить в кладовой «болгарки», три шлифмашинки валялись у кантователя, и тянул удлинитель. Завидев приятелей, остановился и приветливо махнул рукой. Огляделся в поисках начальства, казалось, худая шея с трудом держит большую вихрастую голову, никого не обнаружил (наивный), бросил переноску и достал сигареты, медленно и с чувством, курение не вошло ещё в привычку, красиво прикурил.