Харон достал из кармана небольшой пульт и нажал кнопку. Створка медленно поползла вверх, словно двор не хотел упускать уже проглоченную жертву. Наконец машина выехала наружу, и створка снова упала на землю, подняв облачка пыли. У Артема она ассоциировалась с чудовищной пастью, которая медленно открывается, а захлопывается – мгновенно.
– Как тебя зовут? – спросил Харон у психа.
– Владик.
– Пойдем, Влад, – сказал мужчина, беря мальчика за руку. – Пора становиться самостоятельным.
Их ввели в большой зал, где с промежутком в метр стояло полсотни кроватей. На многих сидели или лежали дети.
– Ваш дом на три дня, – сообщил Харон. – Располагайтесь, знакомьтесь, никого не обижайте. Где туалет и столовка спросите у других.
Артем насчитал тринадцать мальчиков и пять девочек.
– Всем привет, – сказал общительный Рома. Он показал на ряд пустых кроватей и спросил: – Эти свободны?
– Привет… привет… да… свободны… да… – послышалось со всех сторон.
Артем, не разуваясь, улегся на кровать, Влад и Рома отправились на поиски туалета. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – в комнате нет ни игрушек, ни развлекательных приставок, ни даже красивых цветных плакатов. Только унылые бело-серые стены и ряды кое-как заправленных кроватей-близнецов.
Влад пришел почти сразу, а Рома вернулся только час спустя. На его лице застыла загадочная улыбка, словно он разгадал какой-то секрет.
– Большой автобус ездит раз в неделю, отвозя в колонии собравшихся за семь дней преступников, – сказал он. – Следующий рейс – послезавтра вечером.
– Мы не преступники, – откликнулся Артем. – Я не совершал ничего плохого.
– Это пока, – отмахнулся Роман, словно сам был экстрасенсом-провидцем. – Обед будет через полчаса. Я узнал, где столовка.
– Я не преступник, – ответил Артем и повернулся на другой бок.
* * *
Три дня растянулись, как серое полотно междугородней трассы. Общение и робкие игры скрашивали бесконечные часы, но каждый миг был пропитан напряжением и страхом неизвестности. К концу недели в комнате было занято тридцать пять кроватей.
Кормили три раза в день. Артем ел без аппетита, но съедал все, вспоминая, как мама говорила: «Не будешь есть, не будет сил». А силы ему понадобятся. Сдаваться он не собирался.
Харон пришел через полчаса после ужина.
– На выход, – сказал он.
Возле дома стоял длинный, забрызганный грязью автобус с открытой передней дверью.