– Кстати, чем ты занималась последние пять лет?
Тейлор смотрела на пчелу, кружившую над цветком:
– Я жила тихой, спокойной жизнью.
Услышав столь уклончивый ответ, Санто Корретти прищурил глаза:
– Лишь бы твоя «спокойная жизнь» внезапно не повредила моему фильму!
– Нет, этого не произойдет. – Тейлор переступила с ноги на ногу, чтобы облегчить боль. Она забыла о том, какие на ней неудобные туфли. – Можешь быть спокоен. Если и случится скандал вокруг фильма, я буду к этому непричастна.
– Сегодня твое первое появление на публике после долгого отсутствия. – Тон его был жестким. – И все ожидают – ты совершишь какую-нибудь оплошность!
– Именно поэтому ты заставил меня надеть такое обтягивающее платье? Чтобы я не смогла искупаться в бассейне?
– Это платье подчеркивает твою фигуру. Фигура – одно из твоих преимуществ.
Да уж! Должна же быть хоть какая-то польза от длительного голодания…
– Надеюсь, ты рассчитываешь на то, чтобы я проявила свое актерское мастерство.
Нотка горечи в ее голосе заставила Санто снова прищурить глаза:
– Ну конечно! Но мы говорим о фильме, Кармишель. Не отвечай ни на какие вопросы о своем прошлом. Будь загадочной, как Мона Лиза. Улыбайся, и все.
– Вряд ли Мона Лиза смогла бы улыбаться, если бы на ней было такое же платье. Ну хорошо, я все поняла. Веди меня в ад.
– Подожди. Ты не ответила на мой вопрос. – Санто Корретти схватил ее за руку: – Чем ты занималась последние годы? Ты просто исчезла. Может быть, лечилась от какой-нибудь зависимости?..
Лечение от зависимости?
Конечно, все подумали прежде всего об этом. И никому не приходило в голову, что могли быть и еще какие-то причины ее отсутствия.
– Прости, – пробормотала Тейлор, высвобождая свою руку. – Я совершенно не намерена говорить о своем прошлом.
– Ты красивая женщина. И многие мужчины проявят к тебе интерес, – не столько к тебе, сколько к истории, которую они могли бы продать.
Боль была такой сильной, будто Санто ударил ее.
– Я была юной. Доверчивой. Теперь я совсем другая. А что касается мужчин… – Тейлор удалось небрежно пожать плечами, – то могу заверить тебя: нет такого мужчины, который смог бы зажечь меня.
Лука Корретти выпил еще бокал шампанского, чтобы как-то развеять скуку, охватившую его. Вот уже двадцать четыре часа он вел себя примерно, как пай-мальчик.