Губы Ника Делисантро сложились в ухмылку, словно ему пришло на ум что-то забавное, но непристойное, и он отвел глаза. Сердце Евы застучало так, что, казалось, оно сейчас выскочит наружу. Мужчина окинул ее взглядом, который она ощущала как физическое прикосновение. Затем он снова посмотрел ей в глаза:
– Мы знакомы? – У него был британский акцент, но слова он растягивал по-калифорнийски.
Ева отрицательно покачала головой, поскольку была не в состоянии выговорить ни слова.
– Тогда почему вы и ваша подруга за мной шпионите?
«О господи, он заметил», – в панике подумала Ева. Услышать их он не мог – в галерее было довольно шумно. Вероятно, он обратил внимание на то, как Тесс на него поглядывала, – ее все же трудно было бы назвать незаметной.
– Мы ничего не могли поделать, – сказала Ева, лихорадочно пытаясь придумать какое-нибудь убедительное объяснение. – Смотреть на вас намного интереснее, чем на здешнюю живопись.
– Неужели? – Он иронично приподнял бровь, от чего дыхание Евы снова перехватило. – Не уверен, что это комплимент. Даже мыльная опера интереснее того, что здесь выставлено. Ну и что же во мне такого увлекательного?
У Евы слегка кружилась голова. Что, вот это и называется «флиртовать»?
– Вы здесь не на своем месте, – выпалила она, ощущая какой-то странный звон в ушах и легкий зуд в животе. – Но вас это совершенно не волнует. Это необычно. Нормальный человек стремится влиться в общество, стать его частью. А вы нет.
Слова замерли у нее на губах, а Ник Делисантро неожиданно мягко улыбнулся. Он выпрямился, и Ева заметила, что он выше ее по меньшей мере на полголовы, даже несмотря на ее каблуки. Он уперся в колонну рукой и повернулся к Еве, словно бы отгораживаясь от остальных. Он стоял настолько близко, что Ева могла почувствовать запах его одеколона. А на его щеке она заметила небольшой шрам в форме полумесяца. Образ пиратского капитана снова мелькнул в ее мыслях и тут же пропал, однако щеки ее вспыхнули, а дыхание участилось.
– Вы все это сейчас придумали? – растягивая слова, произнес он.
– Не совсем, – смущенно ответила Ева. – Дело в том, что я антрополог. Изучаю людей, паттерны их поведения, социальное и культурное взаимодействие.
– Значит, антрополог, – повторил он, катая слово на языке, как глоток хорошего вина. Он снова скользнул по ней взглядом, и ее соски под тонкой тканью платья вдруг напряглись. – Никогда не сводил знакомства с антропологами.