Вот только по имеющейся на данный
момент информации, не было там никакой «секретной разведгруппы», по
крайней мере, по линии НКГБ! В принципе, ничего столь уж необычного
и подозрительного в этом не усматривалось: контрразведчик прекрасно
знал, чем закончился озерейковский десант. В котором, наверняка,
участвовали и сотрудники смежных структур, как армейской, так и
флотской разведок. Причем, понятное дело, не ставя друг друга в
известность – к чему бы, собственно говоря? Секретность никто не
отменял. Абвер, несмотря на все старания наркомата госбезопасности,
работает, и неплохо работает – высадки на побережье у Озерейки
гитлеровцы ждали и к ней подготовились. Вот и вышло… как вышло, что
уж тут. И общего бардака хватало, и нескоординированность действий
флотских подразделений и авиации свою роль сыграла, и неверная
оценка непосредственным командованием десанта сложившейся ситуации
– да много еще чего, в чем соответствующим органам еще предстоит
разобраться самым подробным образом. Так что никто бы этим не
старшим лейтенантом и не заинтересовался – во время столь
масштабных операций и не такое случается. Тем более, воевал он,
судя по полученным сведениям, не просто хорошо, а просто отлично,
что вполне соответствовало им же самим озвученной информации:
диверсанты на то и диверсанты, чтобы бить фашиста куда лучше,
нежели обычные бойцы.
Если бы не одно существенное «но»,
мгновенно вызвавшее особый интерес контрразведки - захваченная у
противника шифровальная машина, сопутствующие секретному прибору
документы и фашистский связист, умеющий на ней работать и готовый
сотрудничать!
Плюс – рапорт капитана третьего ранга
Кузьмина, описывающий обстоятельства захвата особо ценного трофея и
не менее ценного пленного. В котором впервые и прозвучало имя
старлея Алексеева. С кратким описанием его боевого пути, понятно:
два уничтоженных танка, взрыв склада артбоеприпасов, нейтрализация
батареи орудий ПТО, большое число лично уничтоженных, в том числе в
рукопашной схватке, солдат и офицеров противника, помощь в
организации прорыва остатков десанта на Мысхако – и так далее, и
тому подобное.
Вот с последним-то и возникла первая
странность: со слов комбата Кузьмина выходило, что старший
лейтенант Алексеев однозначно утверждал, будто основной десант
изначально планировался именно в районе Станички, а роль
отвлекающего маневра выполняла высадка под Озерейкой. Объяснял он
это особой секретностью операции, о реальном плане которой, якобы,
знало только высшее командование. Мол, фашисты нас ждали, но
буквально в последний миг их удалось переиграть и отвлечь внимание
от истинной цели десанта.