Никакой гаубичной батареи на прежнем
месте, понятное дело, уже не было: уцелевшие артиллеристы
давным-давно убрались восвояси, оставив после себя так и
незаконченные позиции, вдоль и поперек перекопанный гусеницами
арттягачей луг, выбритый ударной волной памятный овражек и десятки
раскиданных по окрестностям неразорвавшихся снарядов. Собственно,
именно наткнувшись на зарывшуюся в землю чушку
стапятимиллиметрового осколочно-фугасного «поросенка», Степан
окончательно и убедился, что они на верном пути.
Коснувшись уже неопасного серого
цилиндра кончиками пальцев, старлей мысленно шепнул «ну, привет,
крестничек», и отмахнул настороженно наблюдавшим за его действиями
бойцам:
- Двинули дальше. И не напрягайтесь
так, снаряды без взрываков были. Нехай ржавеют, после войны наши
саперы разберутся. Но на всякий пожарный, под ноги глядите, мало ли
что. Не наступать, не пинать, ручками шаловливыми не трогать.
Мужики, знаю, что устали, сам такой. Скоро и передохнем, и
перекусим. Но не сейчас, нам еще примерно с километр протопать
нужно.
Наткнуться на гитлеровцев Алексеев не
опасался: нечего тут фрицам делать. Им сейчас и на плацдарме
проблем хватает. Да и не сунутся они в лес, засеянный собственными
же неразорвавшимися снарядами – с подобным у них полный орднунг,
поскольку опасно. И саперов на разминирование тоже не пошлют –
зачем, собственно? Обезопасить местное население от случайного
подрыва? Три раза ха-ха, даже не смешно: вот уж что-что, а интересы
аборигенов просвещенных европейцев в любой демократически
оккупированной ими стране интересуют в последнюю очередь. Точнее,
вовсе не интересуют. Ни сейчас, ни в двадцать первом веке,
подтверждением чему была и многострадальная Югославия, и Ирак с
Афганом, и прочие пораженные ползучей скверной цветных революций
страны по всему земному шарику. Потому и дорога к недалекому
поселку обещала быть относительно безопасной. Ну, если не
нарываться, понятное дело.
Без разведки соваться в Глебовку,
разумеется, не стали. Почти добравшись до цели, отошли на километр
в сторону, где и расположились на дневной привал на дне глубокого
распадка с крутыми, изрезанными обвалами склонами, одного из
множества подобных в этих горах. Выставив наверху посты и лично
обежав округу, Алексеев разрешил развести небольшой бездымный
костерок, вскипятив воду и разогрев консервы – уставшим бойцам
нужна горячая пища. Время для привала старлей выбрал неслучайно: до
оговоренного с Кузьминым сеанса связи оставался почти час, как раз
передохнут и подкрепятся. Затем отправят шифрограмму, и уйдут,
сделав очередной крюк и выйдя к поселку совсем не с той стороны,
откуда их можно ожидать. Вряд ли фрицы их запеленгуют, это не
настолько просто, как показывают в кинофильмах, но выход в эфир
незнакомого передатчика засекут однозначно. Равно, как и
приблизительный квадрат, откуда велась передача, но рисковать не
стоило.