— На данном
этапе ты ещё можешь отказаться от участия в турнире.
Мира
огляделась по сторонам — кажется, он говорил, тренировочная не
прослушивается — и тихо спросила:
— А домой
после него вернуться можно?
— Нет, — резко
ответил он. — Я ещё на реке тебе сказал: вынырнуть обратно
нельзя.
— Но в камере
говорили, что можно! — воскликнула она. — Для этого и участвуют в
турнире!
Глаза Гая зло
сверкнули. Сев перед Мирой на корточки, он внятно
сказал:
— Что они
знают в своей камере, оторванные от всего на свете? Барахтаются в
собственных снах, пока им окончательно мозги не выжгут.
Мира хотела
возразить, но он перебил:
— Это всё
сказки, в которые людям хочется верить. Про богатырей, прекрасные
края, молочные реки с кисельными берегами.
Её заполнило
отчаяние.
— Тогда я хочу
умереть, — процедила Мира сквозь зубы. — Я не хочу так жить. Это
какое-то безумие. Ужас без конца.
Он неожиданно
взял её безвольно лежащие на коленях руки в свои и крепко
сжал:
— Через это
все проходят. Справиться можно только одним способом: найди то,
ради чего здесь стоит жить. Влюбись в кого-нибудь, заведи семью,
детей. Поверь мне, здесь можно быть вполне счастливой.
— А вы нашли?
— спросила она, глядя на него исподлобья.
—
Да.
Мира доболи прикусила губу: итак, у него всё
хорошо. А она просто смешная, глупая обезьянка.
— Азар для
меня ближе, — сказал Гай.
— Ну, а если
бы появилась возможность свалить отсюда. Вы бы всё равно
остались?
Он посмотрел
ей в глаза и спокойно ответил:
— Да. Всё,
чего я хочу, связано с Азаром.
Мира тряхнула
головой:
— Мазохизм
какой-то. Никогда этого не пойму.
Гай выпустил
её руки, встал в полный рост, хлопнул себя по ногам и бодро
сказал:
— Что ж,
теперь перейдём ко второй части нашего занятия: подготовке
непосредственно к турниру. Есть сильно хочешь?
— Не знаю, —
буркнула она. — А какое это имеет значение?
Он достал из
кармана небольшой, запечатанный пробкой пузырёк.
— Эту хрень
лучше пить натощак.
У Миры
засосало от страха под ложечкой.
— А что это? —
спросила она.
— Можно
сколько угодно говорить о том, что будет, но ничто не учит лучше
практики. Поэтому сейчас мы с тобой провалимся, так сказать, на
поле боя.
— В мои
кошмары? — уточнила она.
— В неприятные
воспоминания. Для кошмаров он слабоват. Но всё равно посмотрим, что
у тебя там происходит.
— Вы будете со
мной? — с надеждой спросила она.