– Ты беременела раньше?
– Нет. – Я все же нервно сглотнула. – Мама научила меня, как не допустить этого.
– Мне нужны будут дети, – со значением шепотом и неторопливо сказал он. – Хотя бы двое.
Я прикрыла глаза, опустив ресницы и давая понять, что приняла его заявление к сведению.
Старх осторожно коснулся моей спины и уже с небольшим усилием провел ладонью ниже.
– Больно?
На мгновение малодушно захотелось сказать «да!», но я понимала, что не имею на это права, поэтому честно прошептала в ответ:
– Нет.
– Переворачивайся.
Я подчинилась.
Когда улеглась на спину, он стянул с нас одеяло и отбросил его в ноги. Я отчетливо увидела, что он уже более чем готов сделать меня беременной прямо сейчас. Но тут же сообразила, что сейчас вряд ли что-то получится, – не тот период.
Немного развернувшись, он положил поверх моей ноги свою, притиснув так, что дергаться или сопротивляться было бы бессмысленно. А потом без суеты, неторопливо положил руку мне на грудь. Ладонь оказалась неожиданно мозолистой и шершавой на ощупь. Я непроизвольно задержала дыхание, с внутренним страхом ожидая дальнейшего развития событий. Второй рукой старх подпирал голову, спокойно вглядываясь в мое лицо. Полностью обхватив одну мою грудь ладонью и, немного приподняв, сжал ее. Я настроилась на привычное ощущение боли и вытянула руки вдоль тела, приготовившись впиваться ими в матрас, сдерживая неминуемые крики. Крики боли. Терпеть мне было не привыкать.
Но старх сжал мою грудь совсем не сильно – боли не чувствовалось. Осторожно поперекатывал ее в ладони и погладил сосок большим пальцем. Это шершавое прикосновение неожиданно отозвалось в моем теле приятной волной тепла, заставив замереть от удивления. Старх руку от груди сразу отнял и, глядя мне прямо в глаза, неторопливо сообщил:
– В этом у меня опыт небольшой, так что если будет больно – скажи.
Я потрясенно обмякла. А он с выражением затаенного интереса в глазах провел ладонью по моей груди, потом – по животу, опустился ниже. И это все спокойно, со скрупулезным вниманием и без суеты. Ненадолго накрыв меня там ладонью, раздвинул пальцами и скользнул внутрь. Сразу решительно и глубоко и сразу тремя пальцами, заставив зашипеть от… совершенно неожиданного приятного ощущения. Старх замер и вопросительно на меня взглянул.
– Все нормально, – через силу выдавила я, чувствуя, как почему-то ослабели и начали подрагивать ноги.