К этому следует добавить, что капитан Соловьев не верил в Бога, считал всех священников шарлатанами, а единственным дьяволом, существование которого он признавал безоговорочно, был его начальник – полковник Жук. Именно по его вине Соловьев в свои сорок два года был всего лишь капитаном и не имел ни единого шанса дослужиться до майора.
Часы показывали пять часов вечера. За плечами у Соловьева был тяжелый, суетный день с ранним пробуждением, и сейчас капитан отдал бы все на свете за рюмку холодной водки, горячий ужин и теплую постель.
Вместо этого капитан Соловьев сидел на стуле, закинув ногу на ногу, и посвящал дьякона в нюансы жутковатого и нелепого дела.
– Один из прихожан обратил внимание на золотые часы, – говорил капитан Соловьев, поглядывая на спину собеседника.
Стоявший у окна высокий мужчина в синем подряснике, выгодно подчеркивающем его стройную широкоплечую фигуру, повернулся к капитану и переспросил:
– Часы?
Соловьев кивнул:
– Да, часы. Согласитесь, золотые часы на запястье простого кладбищенского сторожа не могут не вызвать подозрений. Точно такие же часы были у Кишлевского. Прихожанин заподозрил неладное и позвонил в милицию. – Капитан Соловьев помолчал несколько секунд, затем дрогнувшим голосом продолжил: – К сожалению, мы опоздали. Сторож Кузнецов удавился у себя в сторожке. Повесился на деревянной балке. Допросить его, как вы понимаете, мы не успели.
Рассказывая о жутких событиях минувшего дня, капитан с откровенной неприязнью поглядывал на спину и плечи дьякона.
Длинные каштановые волосы святоши крупной волной спадали на плечи. Руки его были заложены за спину. Соловьев подозревал, что дьякон вовсе не смотрит во двор, а наблюдает за его отражением в оконном стекле. И вероятность этого нехитрого приема еще больше раздражала его.
– Мы приложили все усилия, чтобы история о раскопанной могиле и самоубийстве кладбищенского сторожа не попала в газеты, – продолжил Соловьев. – Но от газетчиков разве скроешь. В этом чертовом мире можно купить любую информацию.
Отец Андрей повернулся и взглянул на капитана с мрачноватым любопытством.
– Значит, номер «Московского комсомольца», который я видел…
– Это завтрашний номер, но мы не имеем к этой статье никакого отношения! – резко сказал капитан Соловьев. – Более того, полковник Жук звонил в редакцию газеты и просил выбросить эту статью.