– Стоп! – поднял руку Джордж. – Мне было видение! То не Медный всадник, а Чижик-пыжик! Чижик – это птица. Пыжик – это щенок северного оленя. Маленький такой щеночек, до года. Но по-любому он больше чижика, даже больше памятника. А когда северному пыжику исполняется год, он знаешь как называется? Неблюй. Но это уже не относится к нашей птичке, хоть она и сильно пьющая. Памятник Чижику-пыжику назван в честь песни. А песню сочинили про молодых правоведов, которых чижиками-пыжиками дразнили. За чижиковую шинель и пыжиковую шапку.
– Ну, допустим. А что у этого бронзового правоведа внутри?
– Что-то очень важное. Не зря же его уже раз десять воровали.
– Нет, ерунда это. Я лучше завтра про всадника поищу.
– И правильно. Утро вечера мудренее, – легко согласился Джордж.
– Оно не мудрее. Оно просто другое. Из другой материи сделано. Света и шума больше, таинственных звуков и предчувствий – меньше.
– Но как же… все же… народ говорит…
– Ты же не будешь утверждать, что физика мудренее химии!
– Буду! – не сдавался Джордж. – У меня по химии была пятёрка, а по физике – тройка.
– Это твои проблемы. А на самом деле и физика с химией, и утро с вечером равны по своим интеллектуальным способностям.
– Какие могут быть интеллектуальные способности у времени суток?
– Сам удивляюсь. Но это ведь ты первым завёл разговор о том, кто из них кого мудренее.
Джордж не нашелся что ответить и снова наполнил рюмки. Кумкватовка текла мёдом и молоком, а глаза двух старых приятелей из стеклянных сделались оловянными.
И вдруг как будто кто-то неловко подвинул контрабас, так, что тот застонал и загудел на все лады. «Общее начало» дало о себе знать? Дмитрий Олегович вздрогнул, его друг ничего не услышал и как ни в чём не бывало достал из морозилки сало и стал нарезать его тончайшими ломтиками.
– Анна-Лиза? – вслух произнёс шемобор.
Джордж чуть не отрубил себе указательный палец, отложил нож и, уставившись на друга, зло произнёс:
– Что Анна-Лиза? Оставь хоть ты её в покое. И я не виноват в том, что…
– Конечно, не виноват. Не нужно любой вопрос воспринимать как обвинение во всех грехах и тут же начинать оправдываться. Сперва разберись, в чём тебя обвиняют.
– А меня уже обвиняют? – обматывая пластырем раненый палец, деловито спросил Джордж.
– Нет. Но ты уже оправдываешься, – ответил шемобор и снова вздрогнул – контрабас подвинули в другой раз.