На вкус рагу оказалось совсем не таким аппетитным, каким выглядело. Дженнсен выбрала кусочки мяса, но оставила бесцветные, безвкусные, мягкие овощи. Съела она и черствый хлеб, обмакивая его в соус. Эль девушка отдала своему спутнику, запивая пищу водой. Она не привыкла пить эль. По запаху он казался ей похожим на масло от лампады. Себастьяну же он, судя по всему, нравился.
Когда закончили есть, Дженнсен принялась мерить шагами комнату – словно прокладывала тропинку в дощатом полу. Так обычно Бетти топталась в своем загоне. Голубые глаза Себастьяна следовали за ней от кровати до занавешенной полотном стены и обратно.
– Почему бы вам не лечь и не поспать немного? – сказал он мягко. – Я буду охранять вас.
Дженнсен чувствовала себя загнанным животным. Она посмотрела, как он сделал большой глоток эля из кружки, и спросила:
– Что же мы будем делать завтра?
Причина была вовсе не в том, что ей не нравились таверна и комната. Ее мучили угрызения совести. И она не дала своему спутнику времени ответить.
– Себастьян, я должна рассказать вам, кто я такая. Вы были со мною честны. Я не могу оставаться с вами и подвергать опасности вашу миссию. Я ничего не знаю о тех важных вещах, которые вы делаете. Но находиться рядом со мной – огромный риск. Вы и так уже помогли мне больше, чем я могла рассчитывать, больше, чем я осмелилась бы попросить.
– Дженнсен, я рискую уже тем, что нахожусь здесь, в стране моего врага.
– Вы – человек высокого ранга. Важный человек. – Дженнсен потерла руки, пытаясь разогреть заледеневшие пальцы. – Если вас поймают, когда вы будете со мной… ну, я просто не вынесу этого.
– Я рискую уже тем, что нахожусь здесь, – повторил Себастьян.
Дженнсен его не слушала:
– Я не была честна с вами… Нет, я не лгала, но не сказала того, что должна была давным-давно сказать. Вы слишком значительный человек, чтобы рисковать, даже не зная, почему за мной гонятся, почему случилось то нападение у нас в доме… – она с трудом проглотила комок в горле, – и почему моя мать погибла.
Себастьян ничего не ответил. Он просто дал ей время собраться и рассказать все, что она хотела. С момента встречи – когда он не стал подходить близко, чтобы не испугать ее, – он всегда оставлял ей пространство, в котором она чувствовала себя в безопасности. И заслуживал гораздо большего, чем она могла дать ему взамен.