Это последнее, что я был готов увидеть в собственном сознании, находясь там, в небольшой комнате отдыха отеля на северном побережье Оаху{ Остров Гавайского архипелага, на северном побережье которого собираются серфингисты со всего мира. – Примеч. пер.}, но именно это я и увидел, и образ этот был настолько ясным и реалистичным, что мне показалось, будто я уже нахожусь там, на этом балконе. Эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами – откровение столь волнующее, что и по сей день вызывает у меня слезы.
Покинув собрание тем вечером, я поставил перед собой задачу: постичь силу человеческого разума и тела на самом глубоком уровне, и моя жажда знаний заставила меня освоить более двухсот шестидесяти дисциплин и прочитать более двадцати восьми тысяч пятисот текстов. А все потому, что один очень здоровый пожилой человек задал мне один интересный вопрос: «В чем твое предназначение?» Он также был первым человеком, заставившим меня поверить в то, что я гениален – можете представить, насколько невероятной в то время для меня была подобная мысль! Однако он настаивал на том, что мы все гении, и дал мне задание на эту тему: каждый день я должен был говорить себе: «Я – гений, и я пользуюсь своей мудростью». Несмотря на то, что я вовсе не чувствовал себя гением и не обнаруживал в себе никаких признаков гениальности или хотя бы мудрости, я должен был просто повторять эти слова силы каждый день (эти и множество других слов силы вы сможете найти в конце каждой главы этой книги).
Вскоре после этого, в ходе одной из дневных медитаций, я ощутил потребность вернуться в Техас и повидать родителей. Не успел я приехать, как мои папа с мамой начали уговаривать меня сдать экзамен общего уровня, соответствующий выпускному экзамену в средней школе, а затем вступительный экзамен в колледж – и я сдал их оба, удивив этим всех, включая самого себя. Я старался не снижать результатов и на первом курсе в колледже, где обучался истории, но провалил первый же тест и страшно расстроился из-за своей низкой успеваемости. Моя мать, обнаружив меня, горько рыдающего, на полу гостиной, произнесла несколько самых важных слов в моей жизни: «Как бы ни сложилась дальше твоя жизнь, сынок, мы с твоим отцом все равно будем любить тебя, несмотря ни на что». Эти слова глубоко тронули меня, и я торжественно пообещал себе, что я освою учебу, преподавание, целительство и философию, я сделаю все, что потребуется, преодолею любые расстояния и заплачу любую цену за возможность служить людям с любовью! Представьте, какое изумление и благодарность я испытал двумя годами позже, когда сидел в библиотеке, готовясь к тесту по математическому анализу, и несколько студентов попросили меня помочь им – и я услышал шепот одного из них: «Чертов гений этот Демартини!». Все-таки это было независимое мнение!