– Да, пожалуй, пора, – согласился Гуров. – Пока машины нет, время надо использовать рационально, с пользой для дела.
И они двинулись вдоль по улице, продолжая начатый разговор.
– А болтать про «волчью кровь» подпаска та мадам начала еще до того, как здесь нашли первого убитого с прокушенной шеей? Или уже после? – уточнил Станислав.
– После. Да тут, как только первый раз это случилось, у многих в мозгах путаница началась. Помню, когда по весне нашли Жорку Артемьичева… – Пал Палыч тяжело насупился. – Так вот у меня самого-то «чайник» с ходу закипел – как? Отчего? Почему?!..
По его словам, в данный момент они как раз и направляются к родственникам того, кто открыл трагический счет погибших от непостижимо загадочной и одновременно жутковатой смерти.
– Жорка работал трактористом у местного фермера, Юрки Колопатова, – на ходу повествовал староста. – В тот день допоздна задержался в мастерской – к боронованию готовил трактор. Она вон там, за околицей. И все. Домой не вернулся. Прямо за углом мастерской его и убили. Да как по чудному-то! Опера приехали, говорят: тут у вас завелась какая-то специально обученная собака. Ага! Пусть еще скажут, баскервильская из Англии сюда перебралась! Нет, мужики, чую печенкой, что-то тут совсем другое. А что? Хрен его знает!
Они подошли к дому из белого силикатного кирпича, огороженному дощатым забором, который был покрашен зеленой краской. Проживавшие там – вдова умершего и двое сыновей подросткового возраста, как видно, заранее предупрежденные старостой, – их уже ждали. Войдя в небогато обставленный дом, приятели и их сопровождающий наотрез отказались от завтрака – сами только что от стола! – и предложили поговорить о последних днях жизни покойного.
Хозяйка дома, назвавшаяся Ульяной, по внешнему виду никак не похожая на классический вариант вдовы, выглядела вполне уравновешенной и оптимистичной. Уговорив гостей согласиться хотя бы на чашку чаю – его она заваривала с мелиссой и мятой, что весьма высоко оценил Станислав, – Артемьичева заговорила приятным «бархатным» голосом.
По ее словам, беды, приключившейся в середине апреля, вообще ничто не предвещало. Георгий в ту пору, как и всегда в такое время, ходил в мастерскую, готовился к весенне-полевым работам. С другими членами бригады отношения у него были хорошие, так же, как и с самим фермером. С хуторянами их семья всегда жила дружно, ни с кем никогда не конфликтовала. Впрочем… Дойдя до этого места, Ульяна обернулась к сыновьям и предложила им пойти пополоть картошку.