Поэтому люди отправляются слушать великие речи о Боге, душе, эзотерических принципах, астральных телах, тонких телах и получают от них большое удовольствие. Для таких людей теософия обеспечила массу литературы. Они всегда говорят о том, что не имеет значения.
Однажды Мулла Насреддин сказал мне: «Я и моя жена никогда не спорим».
Я не мог в это поверить! Это казалось почти невозможным, чтобы муж и жена не спорили. Я сказал: «Мулла, как вам это удается?»
Он ответил: «В день нашей свадьбы мы приняли решение: я буду говорить только о важных, возвышенных вопросах, а она позаботится о мелочах».
Я спросил: «Например?»
Он ответил: «Например, какой дом купить, какую машину приобрести, в какую школу отправить детей, какую одежду мне носить, каким бизнесом заниматься – это все мелочи. Их улаживает моя жена».
Я удивился: «Что же подразумевается под возвышенными, важными вопросами?»
Он ответил: «К примеру: существует ли Бог, будет ли война – подобного рода вещи, важные вопросы. Я принимаю решения о важном, а она разбирается с мелочами».
У монарха нет с этим проблем. Это так значительно, пусть суфий говорит об этом. Суфий говорит:
«Я – человек с небес».
«Я верю тебе», – ответил монарх.
Суфий продолжил: «Обычные люди пытаются добыть знаний, у суфиев же их так много, что они стараются ими не пользоваться».
Теперь он постепенно спускается вниз. Это все еще великое утверждение, но не такое великое, как первое. Но монарх по-прежнему не затронут. Все остается вне сферы интересов монарха.
«Я верю тебе», – сказал монарх.
Тогда суфий сказал: «Я лжец».
«Я верю тебе», – повторил монарх.
Должно быть, он был очень счастлив это произнести, потому что это то, что он хотел сказать. Когда мастер говорил: «Я пришел с небес», и когда он сказал: «Суфии обладают столькими знаниями, что в то время, когда обычные люди ищут знаний, суфии стараются найти способы не использовать их, потому что их так много», должно быть, в глубине души он думал, что этот человек лжец. И суфий уловил этот момент. Он говорит: «Я лжец».
Это великий эксперимент по чтению мыслей. Вот что монарх произнес про себя – что это был лжец. Но монарх по-прежнему упускал, он не видел, в чем суть.
«Я верю тебе», – сказал монарх.
Суфий продолжал: «Я присутствовал при твоем рождении».
Теперь он подходит ближе, но начинает с самого начала, с первородного крика. Он говорит: