Так я рос, постоянно испытывая чувство глубокой любви к природе, с самых ранних лет. А рядом с нашим домом было поле, где мы гуляли, бегали, играли, пытались ловить диких кроликов. Мы могли делать все, что угодно. Это была свобода.
Также это было время больших изменений. Города стремительно росли. Свободную землю быстро прибирали к рукам, и это сильно меня беспокоило. Именно поэтому в детстве меня, как и многих людей в Америке, интересовали вопросы экологии. Американцы очень интересуются экологией. Например, каждый раз, когда ты в поезде едешь из московского аэропорта, люди обычно рассказывают о каком-нибудь фонде, защищающем дикую природу, или что-то подобное. В Америке для многих экология была больше, чем увлечением. Некоторые люди даже приковывали себя цепями к деревьям, чтобы предотвратить вырубку леса. Я не был исключением: меня страстно волновал свежий воздух и чистая вода – все это очень трогало меня. Я и сейчас очень люблю природу, новые места, знакомиться с новыми людьми. Детскую любовь ко всему этому углубил Ошо – он показал настоящую любовь к жизни! Наша прекрасная планета с красивыми и загадочными местами трогала мое сердце.
Я был довольно одинок в первые годы жизни. Так продолжалось до тех пор, пока у меня не появились друзья – то есть лет до шести-семи-восьми. А уже потом жизнь стала намного интереснее. Когда я был маленький, атмосфера вокруг часто была агрессивной и жестокой, поэтому я рос робким и застенчивым.
Сестра же была милой и доброй ко мне – но только в детстве. В подростковом возрасте она стала агрессивной. Поэтому я редко приводил к нам друзей. Я ходил играть к ним домой, так как у нас дома, со всеми моими братьями и сестрой, это было не очень здорово. Старший брат увлекался мотоциклами, он делал свой собственный маленький мотоцикл. И когда брат учился на нем ездить – это был сумасшедший период в его жизни!
Дома была тяжелая атмосфера. Я помню, летом, на протяжении двух или трех месяцев, я очень редко бывал дома, потому что мы с друзьями жили в палатках, что-то делали вместе, оставались у кого-то из них, спали на улице и смотрели на звезды. В общем, в юности была вот такая связь с природой. Примерно на два или три километра по всем направлениям мне было знакомо каждое фруктовое дерево, все яблони, вишневые деревья, груши. Я знал, на какие из них можно залезть, а на какие нет, потому что они являлись чьей-то собственностью. В этом был элемент исследования. Я получал много радости от дружбы. С друзьями – мы дружили и играли, как обычные дети, – у нас были игрушки, мы строили песочные замки, играли в баскетбол и в футбол. В плане дружбы все было хорошо. Я был немного застенчив – думаю, из-за агрессии со стороны других. Но у меня были друзья. Было пять-шесть друзей – и этого было достаточно.