Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой - страница 9

Роды прошли хорошо, мальчик родился весом 3 кг 300 г и сразу же взял грудь. “Сама я не в силах описать то счастье, которое переживаю от того, что у меня есть этот младенец, живое напоминание о моей счастливой любви”, – писала Май свекру. “Он и вправду прелесть и красавец. Май говорит, что у него губы Рауля, вздернутый носик и синие глаза”, – сообщала Софи Висинг в письме к Анни Валленберг.

Рауль Густав Валленберг. Капста, Шерсэтра, 4 августа 1912 года. Май Валленберг, урожденная Висинг.

Появление на свет Рауля стало лучом света во тьме не только для его матери, но и для деда и бабушки по отцу. “Пусть предстоящие годы облегчат горечь и скорбь, постигшие вас”, – писала Софи Висинг в письме-поздравлении в связи с их серебряной свадьбой. Она также выражала надежду на то, что дедушка с бабушкой в какой-то степени разделят ответственность за воспитание внука: “Я от всей души надеюсь, что малыш Рауль сможет прибегать к поддержке и добрым предостережениям своих любезных дедушки и бабушки вплоть до момента, когда станет взрослым мужчиной”.

И Рауль в избытке получил все это. С момента его рождения Густав Валленберг перенес на внука все свои планы и амбиции, которые прежде связывал с сыном. Он как будто вновь стал отцом. В 1919 году он стал официальным опекуном Рауля.

После кончины мужа Май вернулась в родительский дом. Она полностью отдалась заботам о малыше – Раульчике, как стали звать мальчика. “Мамина заветная надежда на то, что этот малыш, мой единственный любимый, станет моим утешителем, оправдалась, – писала она 20 октября свекрови. – Я так счастлива, что и Рауль сумел почувствовать и понять, что ребенок принесет мне в будущем только безграничное счастье и утешение”.

Чувство счастья, нашедшее выражение в этом письме, было вдребезги разбито всего через месяц с небольшим. Семидесятилетний отец Май, несмотря на связанные с возрастом недуги продолжавший активную врачебную практику, заболел воспалением легких и умер 5 декабря того же года. Май вновь понадобилось все ее “достойное восхищения самообладание”, только что проявленное в связи со смертью мужа. “У кровати больного она вновь переживала историю страданий своего собственного любимого, – писала Софи Висинг Густаву и Анни Валленберг. – Она страдала вдвойне, бедняжка, и, как обычно, изо всех сил честно старалась не поддаваться, но это дорого ей стоило”.