А еще – потому, что они прекрасно видели, насколько она несчастна. Казалось бы, среди невзгод послереволюционного Петрограда ей досталась не худшая доля. У нее даже был обходительный и симпатичный ухажер, которого звали Сергей. Но повседневная жизнь продолжала разочаровывать. Карьера в отечественном кинематографе казалась ей дорогой в никуда, поскольку Алиса понимала, что став сценаристом в России, ей придется писать пропагандистские сценарии, прославляя ненавистную советскую систему. Сергей же был слабым утешением. Они познакомились, когда их семьи арендовали смежные каюты во время небольшого отпуска. Вернувшись в Петроград, она продолжила принимать его ухаживания, но в ее сердце тем временем жили воспоминания о другом мужчине. Ее первой неразделенной любовью, пережитой еще в подростковом возрасте, был некий Лев Беккерман, с которым Алису познакомила кузина. Годы спустя эта память вновь ожила в персонаже Лео из романа «Мы – живые»: «Он был высок; воротник его пальто был поднят, шляпа надвинута на глаза. Его рот, спокойный, жесткий, презрительный, был словно рот древнего вождя, который мог приказать людям пойти на смерть, а глаза были такими, что могли бы спокойно взирать на это». Восхищенный живым разумом юной Алисы, Лев стал частным гостем в доме Розенбаумов. Но он не был по-настоящему заинтересован в том, чтобы строить отношения с ней, и вскоре забыл о девушке. Алиса была раздавлена. Это было одно из самых горьких разочарований, через которые ей пришлось пройти во время жизни в России. Разочарований, которые склоняли чашу весов в пользу эмиграции.
Переезду предшествовали несколько месяцев подготовки. Сначала были уроки английского языка. Потом Анна, Наташа и Нора начали пылкую прокоммунистическую деятельность, целью которой было убедить власти в том, что их семья верна идеалам революции. Розенбаумы стали готовить почву для отъезда Алисы, утверждая, что она собирается изучать американский кинематограф, чтобы, вернувшись, помочь развитию отечественной киноиндустрии. Эта ложь была достаточно правдоподобной, поскольку Алиса уже училась в Институте Кинематографии. Материальную поддержку оказали чикагские родственники: семьи Портных, Липски, Сатриных и Голдбергов.
В ожидании решения вопроса о своем отъезде Алиса написала для Государственного технологического института большой очерк о своей любимой актрисе, звезде немого кинематографа Поле Негри