– Стреляй! – прохрипел Русланчик.
– Стреляю! – эхом отозвался бритоголовый и поднял пистолет.
Парень тут же пригнулся. И, ухватив избитого Немым мужчину, с невиданным проворством исчез в проеме открытой двери.
– Дергаем отсюда! – вскрикнул Русланчик.
Бритоголовый был полностью согласен. Он наклонился, чтобы помочь Немому подняться, взял его под мышки. Немой страшно застонал, дрыгнул левой ногой. Правая нога была, кажется, перебита. Руки, видимо, тоже серьезно повреждены – болтались безвольными плетьми. Бритоголовый протащил Немого несколько шагов – тот еще раз отчаянно взвыл и обмяк. Русланчик возился с засовом калитки, который почему-то не поддавался.
– Помоги, что ли! – сдавленно возопил бритоголовый. – Тяжелый, сволочь… хоть и коротышка…
Засов, щелкнув, открылся. Вдвоем налетчики выволокли бесчувственного товарища за калитку. У самого автомобиля Русланчик вдруг спохватился.
– Самое главное-то забыли!
Он, пригибаясь, вернулся во двор. Со страхом поглядел в сторону крыльца. Потом схватил тряпку, которая уже догорала. Сказал:
– И три! – и швырнул тряпку в открытую дверь гаража.
* * *
– Как ты? – выдохнул Женя в лицо отца.
– Жить буду… – трудно выговорил тот, непривычно подшепетывая. – Зубы последние вышибли… гады. Нутро… отбили… Женек, там мать же! В доме! Этот упырь в дом проходил…
Сомик бросился в комнаты. Маму он нашел наполовину вползшей на диван. Она не стонала. Только часто-часто дышала, полузакрыв глаза.
– Все нормально… – тихо сказала она, когда Женя помог ей улечься. – Только больно…
Женя выпрямился. На какое-то короткое время он утратил самообладание. На глаза навернулись слезы. В голове поднялась какая-то огненная метель:
«Скорую! Скорую? Какую, к дьяволу, скорую?! Из райцентра врачи ночью не выезжают. Из города вызывать?.. Бесполезно…»
– Фельдшеру надо позвонить, дяде Мише, – услышал Женя. Это отец, держась рукой за стену, шел к ним. – Где-то мой телефон был…
«Дядя Миша же через дом живет!»
И тут за окном что-то тяжко грохнуло – словно обрушился с небес на землю груженый щебнем самосвал. Темная комната ярко осветилась неровным красным огнем.
– Гараж… – почему-то совсем безразлично констатировал отец.
Не теряя больше времени, Женя позвонил дяде Мише и выскочил во двор. Из открытой двери гаража рвались длинные извивающиеся языки пламени. Где-то в соседних домах закричали сразу в несколько голосов.