– Я с тех пор, как мы встретились, все гадаю: и как ты добралась досюда? – полным глубочайшего интереса голосом осведомился он.
Василиса, почти ничего не скрывая, объяснила, что присоединилась она к солдаткам, отправленным сюда на поселение.
– Что ж тебя погнало в этакую даль?
– Да, как муж помер, все немило стало, вот я и решила податься, куда глаза глядят.
Как и всегда при попытке солгать, бросило ее при этом в жар, но офицер, казалось, принял все за чистую монету.
– Что ж, – сказал он, поднимая пиалу с вином, – царствие небесное твоему мужу!
Василиса ощутила, как горячо плеснул к ее щекам румянец. И пиалу опорожнила до дна, стремясь унять волнение.
Михайла Ларионович надкусил персик, пристально глядя на девушку.
– Вот ведь фрукт, – сказал он, – чуть надавишь посильнее, как с дерева снимать, гнилью пойдет. Обращаться с ним приходится деликатнейшим образом, прямо как с вашим женским полом! – он засмеялся.
Василиса не смогла побороть любопытства:
– Вы, небось, давно женаты, раз так хорошо все про женщин знаете.
Офицер слегка улыбнулся этой наивной хитрости:
– Не женат я. И не был.
– Что ж так? – втихую обрадовалась, но и удивилась девушка. – У нас в деревне женятся смолоду. Батюшка, бывало, и в тринадцать, и в четырнадцать лет парней венчал, буде им невесты находились.
Теперь удивился офицер:
– Зачем же так рано?
– Да ведь у крестьян знаете как, – принялась объяснять Василиса, – ежели в одной семье семеро по лавкам – не прокормишься, а в другой детей раз два и обчелся – работников мало, то девку из большой семьи сбыть поскорее рады. А другая семья лишние руки получит. Только как девку в дом отдать без венца? Вот и венчают. Пусть она и постарше парня будет, но подрастет же он рано или поздно.
Михайла Ларионович покачал головой:
– Как же так: разве девушка – всего лишь рабочие руки?
– Ну а кто же она еще? – простодушно удивилась Василиса. – Свекровь ее на смотринах еще и проверит на излошадность – заставит пол мести, либо чугуны из печи таскать – смотрит, чтоб работать была лютая.
– Ишь ты! – подивился Михайла Ларионович. – Как скотину выбирают. А ведь женщина для наслаждения создана, – он прикоснулся губами к запястью Василисы.
Девушка вздрогнула и замерла, но руку не отняла.
– Так я говорю? – настаивал офицер.
– Это для мужчины в браке наслаждение! – горя от стыда, прошептала Василиса.