— В операционную.
Живо! Я сам доведу до конца.
— У вас вторые
сутки дежурства, — доктор Бентон как всегда старается помочь
ближнему, не упуская собственной выгоды. От количества проведённых
операций напрямую зависит его положение и научная работа. «Впрочем,
он прав. Не стоит зарываться».
— Ваша правда.
Принимайте пациента.
Возраст.
Повреждения. Анамнез. Условия повреждений. Это тоже может быть
важно. Всё. Можно расслабиться. Питер — прекрасный хирург и знает
своё дело, а ты дал ему больше, чем кто-либо мог.
Вторые сутки. Даже
ты начинаешь уставать от этого колоссального напряжения. Спать.
Немедленно спать…
— Доктор Кент убыл
на отдых!
— Принято!
Стандартная шутка,
стандартный ответ. Впрочем, ни то, ни другое не надоедает…
Врач скорой.
Немного хирург, чуть-чуть педиатр, очень сильно травматолог и
всегда терапевт. Ах да, не забывать о диагносте. Это в кино хорошо
— там всегда есть несколько лишних минут, за которые успеет подойти
необходимый специалист. В жизни иногда не хватает секунд. Таких
важных, таких необходимых секунд, за которые тебе надо принять
решение и действовать. На то она и «скорая» помощь. И даже пусть ты
жульничаешь, используя силы, которых не видать ни одному человеку,
ты не бог. Ты — врач.
Доктор Кент
поморщился во сне и повернулся на другой бок. Он спал в небольшой
лаборатории, которую громко именовал «кабинетом». На самом деле,
лаборатория была для общего пользования, но в ней проводились
анализы только на онкологические заболевания, а потому в ночной
период зачастую пустовала. Невзирая на этот факт, а может,
благодаря ему, доктор Кент проводил здесь большую часть своего
времени, включая перерывы и выходные дни. Его научные изыскания
имели самое непосредственное отношение к онко-заболеваниям, их
развитию и лечению. Кларк, а именно такое имя было дано ему
родителями, мечтал победить рак. Раз и навсегда. Впервые эту идею
подал ему отец, простой фермер, понявший на какой-то момент, что
его приёмному сыну суждено великое будущее.
Доктор Кент помнил
тот самый первый разговор о своих способностях, и этот эпизод его
жизни часто являлся ему во снах.
Окраина
Смоллвиля. 1974 год. Время — 20:05. Суббота.
— Ты особенный,
Кларк, — медленно произнёс Джонатан Кент, с интересом и без
малейшего страха разглядывая завязанный узлом гаечный ключ, только
что вынутый из рук семилетнего мальчишки. — Ты не такой, как все, и
тебе придётся привыкать к этому и скрывать. Уж прости.