Ее мутило и шатало – все из-за попытки прочесть кольцо. По ощущениям смахивало на алкогольное отравление и страшнейшее похмелье, какое только можно было вообразить. И вдруг Эви осенило: Гарольд Броуди вовсе не гламурный плейбой. Он просто трус и подлец. Ничто не заставит ее извиняться перед таким выродком.
– Пошел к черту, Гарри.
Словно почуяв неладное, Дотти и Луиза уже барабанили в дверь дамской комнаты.
– Эви! Что с тобой? Открой!
Гарольд выпустил ее руку, и Эви почувствовала, как под кожей наливается свежий синяк.
– Нет, мы с тобой еще не закончили, дорогуша. Бизнес твоего папочки зависит от моего отца. Так что начинай продумывать извинительную речь.
И тут Эви стошнило прямо на его щегольской костюм.
* * *
– Эви, что такое? – Голос папы пробудил ее от нерадостных воспоминаний.
Она потерла ноющий лоб.
– Все в порядке, па. Прости, что заварила эту чертову кашу.
Он даже не сделал ей замечания по поводу ругательств.
На станции папа не стал глушить мотор, когда отправился провожать Эви до платформы. Затем дал чаевых носильщику, чтобы он позаботился о ее чемоданах и проконтролировал, что их выгрузят в Нью-Йорке и доставят в дом дяди. Эви оставила при себе только щегольскую расшитую сумочку и легкий саквояж из шотландки.
– Ну что ж. – Папа покосился на машину, порылся в кармане и вручил Эви десятидолларовую купюру. Она аккуратно спрятала ее за ленту своей фетровой шляпки. – Это тебе на булавки.
– Спасибо, па.
– Я не умею нормально прощаться. Ты знаешь.
Эви выжала из себя беззаботную улыбку.
– Ага. Да все в порядке, па. Мне ведь семнадцать, а не семь. Все будет хорошо.
– Ладно.
Они постояли в неловком молчании.
– Смотри, чтобы тачка не уехала без тебя, – пошутила Эви, кивнув в сторону кабриолета.
Папа легонько чмокнул ее в лоб и, выразительно посмотрев на носильщика, удалился. Наблюдая за тем, как «линкольн» превращается в точку на горизонте, Эви почувствовала болезненный укол печали и еще кое-что. Жуть. Это было самое подходящее описание. Она не могла избавиться от этого чувства с тех самых пор, как несколько месяцев назад у нее начались кошмары.
– Приятель, я чувствую мурашки, мурашки бегут у меня по спине… – тихонько пропела Эви и поежилась.
Пара «синих чулок», сидевших по соседству, с осуждением уставились на короткое, до колен, платье Эви. И она решила задать им на орехи как следует. Задрав юбку и беспечно напевая, Эви собрала чулки гармошкой и дала им съехать вниз, чтобы показались голые коленки. Ее манипуляция тут же достигла требуемого эффекта: «синие чулки», квохча о «распущенной молодежи», удалились вдоль по платформе. Нет, скучать по этому захолустью она точно не будет.