– Знаете, жена дома и та стала делать замечания по поводу моей речи. Вы же знаете, сколько бумаг приходится составлять участковому. Жуть! Вот и привыкаешь излагать казенным языком. Значит, так, Лыжина разговаривала у подъезда с соседкой, когда я подошел. Семья Лыжиных у меня была в списке, потому что муж нигде не работал, пил, как говорится, вел асоциальный образ жизни. Соседка меня увидела и тут же предложила Лыжиной, чтобы она вот мне, участковому, и сообщила. Мы разговорились. Оказалось, что у Лыжиной три дня назад пропал муж.
– Раньше не пропадал?
– Бывало и раньше, но тут сердце подсказывало, что беда приключилась. Да, по описанию ее супруг подходит под вашу ориентировку. Я первым делом взял у нее фотографию мужа и сразу к вам. Даже опрашивать не стал, чтобы времени не терять. Решил, что вы сами захотите с ней побеседовать.
– Решил правильно, – одобрил Гуров, беря протянутую фотографию, которая, судя по всему, делалась на паспорт. – Да, по внешним признакам подходит. Хорошо, Вадим, поехали к твоей Лыжиной. Я сейчас свяжусь с полковником Крячко и скажу ему, что отъеду. – Сыщик набрал на мобильнике номер Станислава, но в ответ услышал короткие гудки.
Рассматривая снимок, Гуров подумал, что Лыжин фотографировался, видимо, для замены паспорта по возрасту. Значит, ему сорок пять стукнуло. Совпадает. Лицо худощавое, шея обычная, плечи не выглядят атлетическими. По телосложению, наверное, тоже подходит. Физиономия осунувшаяся, а при наличии бритого черепа внешность вообще неприятная.
Конец ознакомительного фрагмента.