– Зацелую.
Подскочив с места, я выпалила:
– Знаете, лорд-директор…
– Первое предупреждение, – меланхолично сообщил
он.
Молча развернувшись, я покинула кабинет главы Академии
Проклятий. Была идея вновь попытаться с проклятием, но, учитывая
последствия первого раза…
* * *
Выйдя в приемную лорда-директора, увидела печальный взгляд леди
Митас.
– Опять? – с укором вопросила секретарь. – Риате,
ты же хорошо учиться начала, но эти дисциплинарные нарушения… Ведь
отчислит же, Дэя! Не посмотрит на отличные отметки и отчислит!
Отчислит… это вряд ли. Вот разозлиться и зайти дальше поцелуев –
может, но будем надеяться на лучшее. И я грустно поплелась прочь,
ровно до того момента, как над академией разнеслось:
– Вечернее построение!
Мгновенно сорвалась на быстрый бег, вскоре влившись в поток
таких же, как и я, спешащих на построение адептов. И через
несколько минут выбежала на женскую половину тренировочного поля,
занимая свое место в строю. Леди Верис, увидев меня, чуть заметно
кивнула, и в ее желтых глазах загорелся огонек любопытства –
наверняка Дара уже доложила все, потому что, кроме нее, больше
некому, в академии о моих отношениях с лордом-директором только они
и знали.
– Бегом марш! – скомандовала куратор, и начался
традиционный вечерний забег.
А едва я пробежала третий круг, вырываясь в лидеры, как меня
догнала Янка:
– Тебе… хух, записка… ху… бегай медленнее… – И
пришлось приноровиться к ее шагу.
Записку мне Тимянна передала, а вот прочитать я не успела.
– К стене! – скомандовала капитан Верис.
Наше самое нелюбимое упражнение – у стены выстраивалось по
десять адепток, которые выдерживали двадцать прицельных бросков
магическими шарами от куратора, а фактически – истязатора!
Увернулась – молодец, нет – входишь в следующую десятку, которая
строится для экзекуции. И ловкость благодаря таким упражнениям
развивается очень быстро.
Спрятав записку, мы с Яной встали в первую десятку, благополучно
увернулись и вскоре продолжили бег по кругу, пробегая мимо мужской
половины академии – отжимающихся адептов и преподавателей. У нас
норма – десять отжиманий, у них – пятьдесят.
Когда пробежка была закончена, нас отпустили, и мы разошлись по
комнатам. Янка направилась за мной, в нетерпении ожидая прочтения.
Ей Юрао писал только любовные послания, но они были не так
увлекательны, как записки, предназначенные мне.