Мы молча переглянулись. Как такое может быть? Мы, конечно, не
считали дни, но зашли мы в портал в первых числах сентября! А
вышли? Двадцать первого октября? Мы что, пробыли там почти полтора
месяца? Не понимаю...
- Но,но... Как так? - замялась Лира, и только Танкер оставался
невозмутим.
- Продолжайте, Юрий! - резко перебил я всех, дав понять своим,
что не стоит сейчас поднимать эту тему. Позже обсудим.
- Так, о чем это я.
Двадцать третьего августа, около полудня я, как обычно, сидел в
своем кабинете, здесь, на станции Севастопольская. По внутреннему
телефону я обсуждал с руководством, когда уже перестанут долбить
прямо над головой. Ремонт и реконструкция Каховской слишком
затянулись из-за этой эпидемии. Рабочих у них, видите ли, не
хватает. А то, что у меня уже половина штата по больницам лежат,
конечно же, мало кого волновало. В общем, переработок хватало, все
были уставшие и злые, особенно я.
Так вот, прямо посреди разговора связь оборвалась, потух свет,
разом выключилась вся электроника...Естественно, я подумал, что
случилось какое-то ЧП, и стал ждать, когда заработают резервные
генераторы. Но этого не произошло. Нащупав в столе фонарь, я
попытался включить его. И когда, после третьей попытки, он не
загорелся, я понял, что дело - труба. Уж не знаю, что послужило
причиной такого сбоя, но оставаться в темноте я не собирался. На
ощупь добравшись до шкафа, я отыскал в нем другой фонарь,
индукционный, на магнитной катушке, потряс его с минуту и включил.
На станции творилась полная неразбериха, люди в кромешной темноте
запаниковали и пытались выбраться. Поезда встали прямо в тоннелях,
а машинисты остались без связи, и даже не могли скоординировать
пассажиров.
С помощью хоть какого-то освещения я нашел своих сотрудников, и
мы, захватив со склада еще пару таких же фонарей, уже вместе смогли
выводить людей со станции, благо их было не так много. Эскалаторы
не работали, а света хватало, чтобы выводить на поверхность только
по десять человек. После второго захода я заметил, что многие люди
стоят и не уходят. Сам то я доходил только до лестницы, не было
нужды подниматься туда, где и так светло.
В общем, заметив толпу у выхода, я сам вышел на улицу и пришел в
еще большее замешательство... Электричества не было нигде. Не
работали светофоры, потухли рекламные вывески, машины не могли
завестись, а те, что еще были на ходу, глохли прямо на дороге.
Многие пытались позвонить с сотовых, но они даже не включались...
Люди в панике разбредались кто-куда, не понимая, что происходит и
что им делать. Станцию, естественно, пришлось закрыть. До поздней
ночи мы пытались восстановить хоть какую-то связь, подключить хоть
что-то. Но все было без толку. Через несколько часов мне пришлось
отпустить почти всех сотрудников, они начали волноваться о родных,
которые оставались дома. В общем, к ночи нас осталось только трое.
Я, наш вахтер, одинокий пожилой мужчина и Владислав,
электрик-монтажник, земляк мой. Собственно, так за ним это прозвище
и закрепилось. В свете фонаря мы сидели в моем кабинете, рядом с
телефоном и просто ждали каких-то изменений.