. Из-за бесчисленных кораблей, рассекавших горизонт Амстердама своими мачтами, гавань казалась растущим из моря лесом, предвещавшим несметные богатства, которые как будто били ключом из местной болотистой почвы.
Разгуливая по улицам Амстердама, Петр завидовал богатству голландского города. Он захотел себе такой же. Наделенный практически неограниченной властью и средствами, Петр получил то, что хотел. По возвращении в Россию он построил свой Амстердам и сделал его новой столицей.
По словам одного современного историка архитектуры, «Санкт-Петербург был построен в соответствии с желаниями и по воле одного человека»[10]. Другой язвительно замечает, что Петр заказал себе город «как вы или я заказываем обед в ресторане»[11]. По русской легенде полностью отстроенный Петербург просто свалился с неба прямо на берега Невы. В действительности же молодой царь дал клятву: «Если Господь продлит мои дни… быть Петербургу вторым Амстердамом»[12].
В Амстердаме Петр оказался, когда ему было двадцать пять, однако его страстное увлечение всем европейским началось еще в отрочестве. Его первым окном в Европу была Немецкая слобода в Москве, комфортабельное гетто, где по законам ксенофобской, теократической Руси, в которой был рожден Петр, должны были селиться все иностранцы столицы. По-русски немцами называли тогда любых иностранцев, а не только выходцев из Германии; это слово исходно значило «немой» – тот, кто молчит, потому что по-нашему не понимает. Немецкая слобода была островком Западной Европы всего в пяти километрах от Кремля, где рос Петр. 3 тысячи поселенцев, среди которых преобладали британцы, французы, немцы и голландцы, принесли с собой свою моду и архитектуру. В отличие от Москвы с ее извилистыми закоулками, где вкривь и вкось поставленные избы смотрели на улицу конюшнями и кухнями, отчего столица казалась гигантской деревней, Немецкую слободу составляли прямые, широкие, засаженные деревьями улицы с аккуратными кирпичными фасадами двух-трехэтажных домов. Почти у каждого из них были колонны и внутренний дворик с фонтаном. Чтобы не утратить связи с родиной и быть в курсе последних событий и технических новшеств, поселенцы регулярно получали из Европы газеты и книги. В Москве же за весь XVII век напечатали меньше десяти книг светского содержания и ни одной газеты