. Несмотря на свое увлечение технологиями, Петр не стал импортировать с Запада даже простейшие устройства, которые могли облегчить труд этих несчастных. Россия не знала тачек: когда в европейском путешествии Петр со свитой впервые увидели это диковинное приспособление, они принялись катать друг друга наперегонки, изувечив хозяйский газон. Но, вместо того чтобы использовать тачки, петровские крепостные носили болотистый грунт из котлованов новой столицы в подолах собственных рубах. Даже лопат хватало не на всех, поэтому многим приходилось рыть землю палками и руками. Неудивительно, что Петербург стал известен как «город, построенный на костях». Сам царь не без гордости говорил, что строительство его города стоило 100 тысяч жизней
[19].
Если простому народу предстояло еще полтора века страдать от деспотичной феодальной системы, то знать должна была осовремениваться в срочном порядке. Одев бояр в современную одежду, Петр пожелал заставить их вести современную жизнь. Ходить пешком, ездить верхом или в каретах – это все было старо; нынче все должны были ходить под парусом.
Чтобы поскорее превратить неотесанных провинциалов в космополитичных мореплавателей, Петр решил заменить петербургские улицы на каналы, переплюнув в этом смысле даже Амстердам. Он запретил строить в городе мосты. Для простого народа были организованы паромы, а знати бесплатно выдавались шхуны, размер которых соответствовал рангу. Пользование веслами считалось жульничеством, ведь на веслах можно плавать, не освоив современных достижений физики и метеорологии, необходимых для хождения под парусом. (Чтобы избежать тягостей антивесельного законодательства, иностранным вельможам приходилось пользоваться своим дипломатическим иммунитетом.) Увы, каналы быстро заиливались, а на зиму и вовсе замерзали, поэтому план Петра провалился. В 1711 году царь уступил, разрешив строительство постоянных переправ; возможно, он находил утешение в том, что украшенная множеством мостов русская столица стала еще больше походить на Амстердам.
Хотя транспортную концепцию Петра реализовать не удалось, его архитектурные планы воплощались с безоговорочным успехом. Как уже повелось, Петр сперва освоил последние достижения Запада, а затем применил их в масштабах, о которых европейцы могли только мечтать. Царь постоянно требовал от своих посланников в Амстердаме и Риме присылать ему «архитектурные книги, по которым искусство это можно изучать с самых азов»